— Разделяю! — всхлипнула она, подняв к нему лицо. — Разделяю, потому что… и я просто хотела вас позлить. Доказать, что я не хуже! Чтобы вы меня заметили. И я тоже… больше не могу! Я поняла, что я…
— … люблю тебя… — выдохнул Бен.
В поцелуе, который они разделили, не было на этот раз ни животной страсти, ни холодного исследовательского интереса. Зато в нем были понимание, нежность и любовь, которых им обоим так сильно не хватало.
…Пусть и не сразу, но они нашли истинный баланс между разумом и чувствами. И их совместный толстый трактат “De origine et natura affectum” (или, выражаясь на вульгарном наречии, “О происхождении и природе эмоций”) увидел свет одновременно с пухленьким младенцем Астролябием.
========== День пятый. История о римлянке и варваре ==========
На следующий день Шарль появился в гостиной с толстенным томом “Истории Рима” под мышкой и тут же погрузился в чтение. Очевидно, рассказ Киры, столь же ученый, сколь и веселый, произвел на него большое впечатление, и Шарль, в свою очередь, решил произвести впечатление на рассказчицу.
— Ну что, есть там что-нибудь интересное? — наконец спросил его Жак.
— О да… — протянул Шарль. — Впрочем… Ни в коем случае не покушаюсь на авторитет почтенного автора, но… У меня есть своя версия того, от чего именно и как пал Рим.
— Так расскажите же! — воскликнула Кира.
Шарль только этого и ждал!
***
Эта история произошла во времена поздней Римской империи, когда, как всем известно, там царила совершенно возмутительная распущенность. Казалось, каждый был занят лишь тем, что преследовал собственные низменные удовольствия. И лишь Палпатиния Рей, внучка императора, вела столь целомудренный образ жизни, что тогдашним весталкам, погрязшим в пороке, точно следовало бы взять с нее пример… Была ли она как-то особенно благочестива, пожалуй, спросите вы? В общем, нет. Может быть, некрасива? О нет! Совсем наоборот! Тогда… может быть, она принадлежала к числу тех женщин, которым просто не нравятся мужчины? Тоже нет! Но тут, впрочем, был один нюанс.
Видели ли вы этих римских мужчин времен поздней империи? Слабые, изнеженные, капризные, с маленькими… Вот представьте себе римские статуи, которыми теперь набиты все музеи. Так вот, их могучие героические торсы — чистая выдумка и художественная условность. А маленькие… мужские достоинства — истинная правда и реализм.
Отчаявшись — после многочисленных попыток — найти себе нормального любовника, несчастная девушка совсем пала духом и решила, что будет отныне утешаться лишь своими игрушками… коих было немало. И то, что ее считали чуть ли не последним оплотом добродетели, воспринимала исключительно как злую насмешку судьбы. Если бы… О, если бы… то она бы… Ах, эти девичьи мечты!
Те времена, впрочем, отличались не только падением нравов, но и, как вам прекрасно известно, постоянными набегами варваров. И надо же было такому случиться, что вилла, на которую, устав от суеты большого города, удалилась прекрасная Палпатиния, показалась одному германцу отличной добычей…
Он ворвался в дом на закате, потрясая огромным мечом, который в алых лучах заходящего солнца казался окрашенным кровью. Слуги несчастной Палпатинии в ужасе разбежались, предоставив хозяйку ее судьбе. Но можно ли ожидать смелости от рабов, если их хозяева сами давно забыли, что это такое? Бедная девушка даже не успела сообразить, куда и как бежать и где спрятаться, когда дверь в ее кубикулу распахнулась, едва не слетев с петель…
Не зная, что делать, чем себя защитить, Палпатиния схватила первое, что попалось ей под руку, — лежащее у изголовья золотое дилдо (коим она планировала доставить себе удовольствие перед сном) — и кинула его во врага! Враг — обнаженный по пояс, с волчьей шкурой на широченных плечах — ловко парировал удар рукой. Посмотрел на Палпатинию, потом на упавший к его ногам снаряд.
— Что это? — вдруг спросил он на довольно сносной латыни.
— Ничего, — ответила Палпатиния Рей, с интересом разглядывая варвара.
Он был… О, это невозможно! Он был просто воплощением всего, о чем она мечтала бессонными ночами! Высокий, статный, с прекрасным рельефом мышц, с крепкими бедрами… А его волосы! Черные, густые, будто грива льва. А как красиво очерчены губы! И как хороши выразительные темные глаза! Особенно в сочетании с белой кожей… И нос… О боги! Палпатиния Рей прекрасно знала, что означает выдающийся нос у мужчины! Она ощутила легкую предвкушающую дрожь между бедер…
— Это не ничего. Это… Это… — Незваный гость явно пытался найти нужное слово, и от ее взгляда не укрылся легкий румянец, появившийся на его скулах.
— Membrum virile, — вежливо подсказала она.
— Для колдовства? — сурово спросил он, схватившись за меч.
— Нет, что ты! — Палпатиния махнула рукой, постаравшись, чтобы ее полупрозрачная ночная туника соблазнительно соскользнула с плеча. — Для… удовольствия.
— В смысле? — нахмурился варвар. — Для удовольствия? Ты это что… использовала? Ну вы и извращенцы, клянусь Вотаном!
— Вынужденно, — быстро ответила Рей, посмотрев ему чуть ниже пояса и невольно облизнувшись. — Ты когда-нибудь пробовал найти в Риме нормальный… membrum virile?
В ее голосе отчетливо слышалось отчаяние.
— Зачем? — удивился варвар. — У меня свой есть.
— А у меня нет!
— Тебе и не положено, ты женщина.
Она едва не фыркнула. Палпатнии Рей, внучке императора, было что-то не положено? Ей, которая всю жизнь просто брала то, что ей хотелось? О, с каким удовольствием она… подняла бы свой инструмент и настучала бы им дикому варвару прямо по лбу! Но, как и всякая патрицианка эпохи поздней империи, Палпатиния Рей была очень хитра. Поэтому она изящно наклонилась, взяла дилдо и провела по нему рукой вверх… потом вниз… потом снова вверх…
— Жаль, что не положено, — промурлыкала она, приблизившись к варвару. — Потому что я могла бы доставить обладателю подходящего… много удовольствия… очень много удовольствия…
Варвар вдруг нервно сглотнул.
— Вы, римляне! Совсем погрязли в разврате! Думаете только об удовольствиях! Меня предупреждали…
— Но ты скорее умрешь, чем поддашься соблазну?
— Да! Мой народ… превыше всего ценит свободу и воинскую доблесть, а не…
— Я наслышана… — проворковала коварная Палпантиния и вдруг, опустив взгляд ему ниже пояса, снова облизнулась и добавила: — …о достоинствах германцев. Но никогда не видела своими глазами… таких штанов. Как любопытно… Позволишь взглянуть поближе? Не бойся…
Варвар усмехнулся, словно мысль о том, что он может ее бояться, показалась ему абсурдной. Но его взгляд, скользнувший по зажатому в ее руке… жезлу, все же был немного опасливым.
— Какой интересный крой, — продолжала Палпатиния, запустив пальцы за пояс его штанов. — Это чтобы удобнее было ездить верхом? А зачем такая высокая талия? Защищает от ранений в бок?
С этими словами она сделала шаг назад, все еще держась за его пояс, и варвар невольно подался следом.
— Даже не вздумай проворачивать тут со мной… эти свои… римские штучки!
— Клянусь Юноной, — кивнула она и сделала еще шаг назад. И еще, пока вдруг не оказалась у постели. — И потом… Ты такой… — Она вздохнула. — Не такой, как все эти изнеженные римские мужчины, ты на это не поведешься, правда?
— Не поведусь! — строго ответил он, следуя, впрочем, за ней.
Рей опустилась на постель и потянула его за собой.
— Но ты ведь устал! От своих… подвигов. Как насчет… вина?
— Если ты думаешь меня опоить…
— Чем? — Она мелодично рассмеялась. — Нашим слабеньким римским винишком? Да ты будешь стоять на ногах, когда уже упьются три легиона. Но сначала…