- Мы с вами живём в демократической стране, учимся и работаем в демократическом ВУЗе. Конечно, вероятность отказаться существует всегда.
- Угу, именно поэтому вы вчера угрожали снять с поста за неявку на это неформальное собрание, - не удержала я язык за зубами. Кощеев удивленно поднял бровь, очевидно, расслышав мои слова. Ещё бы, я прям перед ним села, дура!
— Это, Васенина, называется дисциплина, - назидательно произнес он, неотрывно смотря прямо в глаза. - Решили занять такой важный пост, будьте добры, несите лямку бренной ответственности достойно, а не спустя рукава. Сейчас я вам действительно даю выбор: хотите вы участвовать в подобном или мне стоит придумать нечто более интригующее, способное вас заинтересовать? Поверьте, если бы мне было откровенно плевать на ваши желания, я бы точно не стал сегодня собирать это бессмысленное собрание, а поступил бы, как все остальные: перед началом семестра поставил бы перед фактом. И дело с концом.
Я хмыкнула, чем заслужила очередной выразительный взгляд в свою сторону. Ну да, такой, как он, и не похож на того, кого волнует чье-то мнение. Иначе бы, будучи «важной шишкой в научных кругах», вряд ли бы стал так забиваться татуировками по самое не хочу.
- Ну, раз мы за демократию, тогда я за, - пробасил Юрка Лукрецев, староста первой группы диджитал-рекламы. Вслед за ним послышались другие голоса, соглашавшиеся с предложенным планом сотрудничества. И, как ни странно, ни одного отказа. Я не спешила с ответом, давая себе время подумать, но неожиданно осталась единственной, кто еще не воспользовался правом голоса. Ехидный взор Кощея, коим я успела окрестить нового декана про себя, скользил по мне, чуть склоненная голова выдавала интерес. Он ждал моего ответа.
- Васенина, а вы что? За или против? Или решили воздержаться?
Я мысленно закатила глаза. Ну да, конечно, куда же без очередной придирки?
- Извините, Антон Сергеевич. Конечно же, я за то, чтобы предложенные вами мероприятия поскорее воплотились в жизнь, ведь они сулят невероятное времяпровождение в стенах университета, ставшего нам уже вторым домом.
Позади послышались сдавленные смешки, но я не придала им значения. Сердце гулко отдавалось в груди, напоминая о стеснении, о котором я неожиданно забыла. А вот так и не скажешь, что я боюсь мужского пола. Вон как дерзить взялась.
Губы Кощея растянулись в ленивой улыбке, и надо сказать, одно только это движение заставило все внутри сжаться. Да что же со мной происходит?!
- Что ж, я услышал вас, дорогие старосты. Спасибо за обратную связь. Постараюсь оправдать ваши ожидания и пожелания руководства. Все могут быть свободны, а вы, Васенина, пожалуй, останьтесь. Нам нужно серьезно поговорить.
* * *
Я не смог удержаться от внутренней ухмылки, когда увидел реакцию Екатерины на свою просьбу. Во взгляде промелькнули все стадии принятия: от гнева и даже страха до смирения со своей участью.
Она многострадально дождалась, пока аудитория опустеет, взяла с соседнего кресла куртку и спустилась ко мне. Вблизи девушка оказалась еще ниже, едва доставая до груди.
- Вы что-то хотели, Антон Сергеевич? – спросила она, неловко отводя голову в сторону. Не желая встречаться со мной взглядом. Что ж, я мог ее понять. Она видела человека впервые в жизни, не знала, чего от него можно ожидать. Опаска, с которой она встала рядом, была вполне оправданна.
- Да, Васенина. Хотел, - улыбнулся я, скрещивая руки на груди и выставляя напоказ витиеватые татуировки. – Я очень люблю людей, которые прямо высказывают мнение, не боясь осуждения, не лебезят перед другими, лишь бы заслужить хорошее расположение начальства. Однако, Катя, я думаю, вам все же следует соблюдать субординацию, когда находитесь в коллективе. При личном общении можете спокойно высказывать свои мысли, пожелания и просьбы по улучшению учебного процесса, можете даже дерзить, если так вам легче доносить информацию, а я, как истинный демократ, с радостью к вам прислушаюсь, но будучи среди других студентов, пожалуйста, держите свой острый язычок за зубами. Это вас не красит.
Ее глаза ошарашенно распахнулись от столь наглого заявления, и она мгновенно повернулась ко мне, вперяя разъяренный взгляд прямо в лицо. Богом клянусь, вблизи она еще красивее. Я даже смог разглядеть на радужках желтые крохотные крапинки. А вот губы скривились в презрительной ухмылке, выдавая ее истинные мысли насчет моих слов.
- Да… - задыхаясь от гнева, едва смогла выдавить она. – Да как вы смеете! Что вы со вчерашнего дня только ко мне и цепляетесь! Что я вам такого сделала?!