- Ой! - воскликнула я, наконец поняв, какую мысль мозг так отчаянно отвергал, и ринулась к сумке. - Я совершенно забыла!
Это довольное лицо надо было видеть! Широкая улыбка расплылась на лице, завязки можно было пришивать к ушам. Даже в глазах заплясали озорные смешинки.
Но я героически закрыла на это глаза и вытянула из недр своей почти необъятной сумки завалившуюся за тетрадь, но на удивление не помявшуюся шоколадку и протянула её Антону Сергеевичу.
- Я обещала же, - заминаясь, произнесла я. - А обещания нужно держать.
Кощеев, не переставая ослепительно улыбаться, принял подарок и положил на стол, возвращая на меня взгляд.
- А теперь я могу пригласить вас на чашечку чая? - мило поинтересовался он, склонив голову на бок. - Угощение к нему есть, не просто воду пустую пить.
- Но я же принесла ее вам, Антон Сергеевич, - неожиданно начав запинаться, пробормотала я, истуканом замирая около пуфика с сумкой и не смея приблизиться к нему, вернуться на насиженное место.
- Я же имею право угостить, - он тоже встал и подошёл к чайнику, по-хозяйски открыл крышку, налил в него воды и поставил на подставку, нажимая кнопку включения. - А не попить чай в приятной компании - практически кощунство.
- Но мне пора домой, - несмело отнекиваясь и пятясь назад, промямлила я. - Меня наверняка ждут. Я же говорила, там семья приехала.
- Не переживайте, Катя, я не займу у вас много времени. Если так вам будет менее неловко, давайте поговорим про инвестанализ и предстоящую курсовую. Обсудим встречи с предпринимателями. Представим, что между нами нет никакой неформальщины, сугубо деловые отношения и разговоры.
- Но почему я? - прошептала, поднимая зашуганный взгляд на мужчину, не отрывавшего от меня задумчивый взор.
- Что значит "почему вы"? - переспросил он, очевидно, не совсем понимая столь резкую смену темы. Но я уже набралась оставшихся крупиц смелости, чтобы выпалить.
- Почему среди многообразного количества девушек вы выбрали именно меня? Смотрите на меня на лекциях, приглашаете к себе в кабинет попить чай, спрашиваете, как прошло занятие?
Но ответа не последовало. По крайней мере, не сразу. Антон Сергеевич отвернулся к так вовремя закипевшему чайнику, но налил чай только на одну персону. Наверняка, намекая, что после этого вопроса мне пора собирать манатки и валить куда подальше. Но тут его бархатный голос разорвал разлившуюся между нами, словно густой туман, тишину.
- Катя, не подумайте, ваш вопрос не лишён смысла. Но при всем своём желании я пока не готов на него ответить. Не сейчас. Вы будете чай?
- А когда? - срывающимся от волнения голосом произнесла я.
- Не сейчас, - с нажимом повторил он, и я поняла намек. Не сейчас, так не сейчас. Что-то мне подсказывало, что возможность задать этот вопрос ещё представится, и возможно, даже не раз. Может, даже в ближайшее время.
- Хорошо, я буду чай.
И Кощеев снова улыбнулся, пряча, как мне показалось, слегка зашуганный взгляд и кидая ароматно пахнущий бергамотом и мятой пакетик чая в бокал и заливая кипятком. Разламывая шоколадку и протягивая первую полоску сладкого мне, словно это не я ее принесла, отплачивая добром за оказанную услугу, а он, словно гостеприимный хозяин, угощал меня.
Глава 11
ПРИМЕЧАНИЕ ОТ АВТОРА:
я дико прошу прощения за то, что забросила данную книжечку, потому что акцент письма ушел на другой текст, который я сейчас начала публиковать. Я вижу интерес к этой истории, но она не доредактирована и, можно сказть, даже не дописана. То есть финал у этой истории есть, но он скомканный, и за это я тоже прошу прощения. Поэтому приняла решение выложить оставшиеся главы, НО первые 10 глав отредактированы по смыслу, последующие, к сожалению, нет. Но очень надеюсь, что вам это все равно понравится! <3
И заранее извиняюсь за неверные речевые обороты, опечатки и прочие ошибки, которые на этапе письма могла пропустить(
Родители наконец отчалили восвояси, и в квартире сразу стало легче дышать. Как в детстве было хорошо: все острые углы быстро сглаживались, обид друг на друга было гораздо меньше, а даже если и бывали, то недолгие; примирение наступало практически сразу после ссоры. С возрастом уживаться с людьми с устоявшимся взглядом на мир и отношением к нему становилось все труднее. Где раньше можно было спокойно промолчать или сделать вид, что ничего не произошло, сейчас смолчать становилось достаточно трудной или порой невозможной задачей. Да и родители не молодели, а с годами характер каждого из нас становится гораздо сварливее, нежели это было в молодости.