- Опять какой-то важный разговор? – улыбнулась я, поправляя лямку сумки. Антон Сергеевич проследил за движением и перевел взгляд на мои глаза. – Второй день к вам хожу. Мне кажется, это уже ненормально.
И хотя я хотела придать своему голову игривость, у меня это явно не получилось.
- Вам не кажется, - последовал лаконичный ответ, и Кощеев пошел прочь. Я не стала его догонять, уточнять, что именно он имел в виду, ибо это было полнейшей глупостью. К тому же, на глазах у всех. И так, пока мы стояли и спокойно разговаривали, декан и обычная студентка, многие проходящие мимо кидали косые взгляды, ненавязчиво интересуясь происходящим.
И все-таки. Странный он какой-то, этот Антон Сергеевич. Но выкинув все дурные мысли подальше, я пошла на следующую, последнюю перед намечающимися выходными пару. Встречусь с ним, скажет, что хотел. А в груди против воли соловьем заливалось от радости сердце.
Глава 12
Третья на сегодня пара пролетела совершенно незаметно: все полтора часа мы обсуждали предстоящую сессию. То, как будет проходить сдача экзамена, что нужно сделать, чтобы успешно пройти промежуточную аттестацию, и прочие, казалось бы, не очень ключевые моменты.
Но, на самом деле, это было крайне важно: обговорить все условия, так сказать, «на берегу», и в течение семестра знать, какое количество усилий вкладывать в предмет, чтобы получить заветную оценку. И хотя сессия в первую неделю семестра казалась призрачной и такой далекой, как показывает практика, отведенные восемнадцать недель пролетят, словно миг. Оглянуться не успеешь. И новая сессия придет в назначенный час.
Сегодня про просьбу зайти я не забыла, чем, несомненно, могла гордиться. На последней паре Настя не почтила нас своим присутствием, но оно было и к лучшему. Ей явно следовало успокоиться, отпустить ситуацию хотя бы чуть-чуть. Однако, как выяснилось, худшее ждало меня впереди…
* * *
Едва стоило выйти на площадку, ведущую к кабинету декана, как я увидела мелькнувшее перед собой довольно знакомое платье и замерла, как вкопанная.
- Явилась, не запылилась, - раздался вкрадчивый мелодичный голос, и предо мной предстала Настя в своей пугающей красоте. Лицо опухло еще больше, щеки покраснели, а заплаканные глаза превратились в узкие щелочки, смотревшие, тем не менее, весьма устрашающе. Прекрасные локоны, еще с утра уложенные в элегантную прическу, нынче патлами торчали в разные стороны, словно их кто-то пытался вырвать. Я тяжело вздохнула, а внутри что-то сжалось от страха. Прекрасно понимала, та не причинит мне особого вреда, тем более, на людях, но испортить прическу могла вполне. Слишком уж вспыльчивой и противоречивой натурой была та.
Я попыталась наладить контакт, воззвать хоть к чему-то хорошему, оставшемуся в ее душе после нашей, как я считала, дружбы, но был ли в этом смысл?
- Настя, прошу тебя, не совершай ошибок, о которых ты потом можешь пожалеть! – прошептала я, прекрасно зная, что та меня все равно услышит. Пустые коридоры разносили и преумножали любой звук во много раз, делая даже чуть слышный шепот громче крика.
- Он мой! – прошипела та сквозь сжатые челюсти, сжимая руки в кулачки. Уж не врезать ли она мне собралась? – Не лезь туда, где тебе не рады!
- А с чего ты взяла, что рады тебе? – не выдержала я, рассмеявшись. – Да, согласна, я бываю интересна парням, но не настолько, насколько это выдумала себе ты! Не надо обвинять меня во всех смертных грехах! Ты этого человека знаешь без году неделя, причем, без преувеличения. Пять рабочих дней! Я едва ли дольше тебя! Как мы можем делить человека, словно шкуру неубитого медведя, которого, к тому же, вовсе не знаем?! Да как мы вообще можем о нем говорить?! Это декан! Взрослый человек, мужчина, у которого наверняка достаточно интересных женщин в его кругу общения, его возраста и положения. Ему не нужны какие-то неуравновешенные студентки, которые сами не знают, чего хотят по жизни!
Но Настя камень в свой огород либо не заметила, либо благополучно проглотила.
- А давай его спросим? - истерично посмеиваясь, предложила бывшая подруга. – Кто, как не он, подробно и популярно ответит на наши вопросы? Развеет сомнения?
- Ты совсем спятила? – воскликнула я, отшатываясь от нее, когда хрупкая и полубезумная фигурка девушки подошла ко мне на опасно близкое расстояние. – О чем ты собралась его спрашивать?
Никого из нас уже не волновало, что все вопли гулко разносились по коридорам, отражаясь от стен и раздаваясь в пугающей тишине еще громче. Наверняка, Кощеев тоже нас слышал, но носу из своего кабинета не казал. А я в глубине души молилась, чтобы его там вообще не было.