— И ты пойдешь в этом?
Она склонила голову набок, заглядывая в мои глаза так, словно хотела найти в них ответ на вопрос самостоятельно.
— А ты пойдешь в этом?
Я улыбнулась, взглядом указывая на мокрые разводы, и со скрежетом закрыла дверь в комнату.
Девушка дружелюбно фыркнула и сделала пару шагов в мою сторону.
— Один-один, Богфлейд, — дождавшись, когда я проверну ключ в третий, заключительный, раз и уберу его в широкий карман, Агнесса схватила меня за руку.
И мы побежали.
Мысли не успевали сформироваться в хаосе, настолько быстро освещенные красным светом проходы сменялись между собой. Я продолжала считать в своей голове от одного до восьми, но совершенно не могла отслеживать дыхание. Оно предательски сбивалось с каждым шагом, пока не превратилось в раздражающую одышку.
Мы остановились около входа в фойе, отделяющего лабиринты коридоров от главного холла. Или девятой секции, как называло его командование во всех своих сводках и сообщениях.
Агнесса принялась барабанить в закрытую дверь уборной. Она сжала губы в тонкую полоску, вкладывая все больше силы в каждый удар. Грохот рикошетил от стен, заставляя меня вздрагивать против воли.
Моя грудь начала заходиться. Так сильно, что хотелось разорвать и без того невесомую блузу, чтобы освободиться от оков. Казалось, что весь кислород исчез, и я принялась жадно “глотать” оставшийся воздух.
К черту.
— Никс! — Агнесса прислонилась к двери, пытаясь расслышать происходящее с той стороны.
Два. Вдох. Выдох. Пять. Вдох. Восемь. О. Святой. Артáрион.
— Бертан идет на свою первую вылазку, — выждав паузу, Мэдоуфейн обрушила новый поток ярости на несчастную дверь. — Никс, мать твою!
Вылазку? Уже?
Несмотря на всеобщую популярность, Бертан Мэдоуфейн, старший брат Агнессы, всегда старался проводить с нами как можно больше времени. Поначалу мне было сложно принять тот факт, что мой круг общения неожиданно пополнился не одним человеком, а сразу двумя. Вскоре мне пришлось свыкнуться с их перманентным присутствием в собственной жизни. Но я продолжала держать каждого на расстоянии выстрела, хотя бы в уме. И с годами этот разрыв постепенно сокращался. Но руку с оружием я не собиралась отпускать.
— Не верится, что прошло уже… пятнадцать лет? — озвученная мной фраза ударила в сознание, словно разряд тока.
Казалось, только вчера меня перевели во второй локус “Вайридж”. А сегодня я стою на краю обрыва. И даже не представляю, что меня ждет там.
— Сама не верю, что время пролетело так быстро, — Агнесса отошла от двери, как только услышала шарканье громоздких сапог по бетонному полу. — Идет.
Она прислонилась к стене спиной, закатив глаза:
— Святой Тариус, — ее руки сложились в молитве, — дай мне сил.
Шум, доносившийся из уборной, стих, и за звуком щеколды последовал скрип открывающейся двери.
— И тебе доброе утро, Несс, — в проходе стоял парень, перебирая в руках фильтр от выкуренной сигареты.
Меня передернуло от запаха дешевого табака, называемого в нашем округе маграстом. Эта вонь словно въелась в амуницию, пепельные волосы и прозрачную кожу, и я невольно сморщила нос, стараясь не вдыхать через него.
— Что за смрад, Стиллброу, — я не выдержала и зажала нос пальцами. — Кури это дерьмо в другой секции.
— Если это избавит от нотаций, — он убрал окурок в широкий карман брюк, — то сделаю так, как прикажешь.
Его вызывающий взгляд зацепился за меня, а ядовитая ухмылка скривила губы. Сегодня он был еще более раздражающим, чем в остальные дни.
— Брось, Никсон, — Несса потянула парня на себя, едва он шагнул ко мне. — Тебе об этом говорит не только Арна, но и мой брат. Завязывай. Тем более с таким дешевым табаком.
Он презрительно фыркнул, сдерживаясь от комментариев в сторону сестры своего лучшего друга.