С того памятного весеннего вечера, когда он встретился с Викой на танцплощадке и когда «все началось», он с генералом не разговаривал, хотя хорошо знал, что тот следит за его работой, знал по пометкам на докладных записках и чертежах, пометкам неизменно благожелательным, даже тогда, когда в предложения Леонида вносились поправки.
— Вас можно поздравить, Леонид Владимирович? — сказал генерал со свойственной ему учтивой манерой, вставая навстречу одному из самых молодых конструкторов, — Леня был в три раза моложе его. — Вы женились?
— Женился, Николай Васильевич! — широко улыбаясь, смущенно и радостно ответил Леонид.
— Ну что ж, дело хорошее. Садитесь, пожалуйста. Вы курите? Нет? Отлично. А я с вашего разрешения закурю. — Генерал вздохнул, помолчал, пошевелился всем телом, и Леня, глядя на его широкое, чисто выбритое лицо, понял, что ничего хорошего от этого разговора ждать ему не следует. Ему припомнились настойчивые предупреждения Вики.
— Что ж, женились так женились... Это очень хорошо. И тут же, как порядочный человек, поторопились юридически оформить ваш брак. Наверное, жена настояла?
— Наоборот, — быстро ответил Леня. — Это я настоял. Она не хотела.
— Не хотела? — переспросил генерал, пристально вглядываясь в молодое, взволнованное и уже встревоженное лицо. — Мне, конечно, неизвестны мотивы, которыми руководствовалась ваша супруга, но, право, лучше было бы, если бы вы ее послушались. И совсем хорошо было бы, если бы вы, — ну уж я не говорю — посоветовались, кто в таких вопросах может советовать! — но хотя бы известили меня об изменениях в вашем семейном положении.
— Но я же заполнил очень подробную анкету и ответил на все вопросы о жене и родителях ее.
— Еще бы вы этого не написали! Но в результате этой вашей, повторяю, похвальной откровенности, мы вас не только не можем утвердить для исполнения того задания, о котором вам известно, но вообще вынуждены отчислить вас из состава нашего конструкторского бюро...
— А как же моя работа?.. — прошептал Леонид, растерянно глядя в лицо этого старого и глубоко им уважаемого человека.
— Да разве это я, что ли, вас отчисляю? — сердито спросил генерал. — Вы мне, если хотите знать, об этом я говорю со всей ответственностью, нужны, даже необходимы! Но что я могу сделать, если у вас тут написано, что отец супруги вашей Петр Ильич Курбановский, арестованный в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, осужден как враг народа. И тут уж простая предусмотрительность. Муж и жена, как говорит народная мудрость, — одна сатана, и в порыве супружеской откровенности вы расскажете ей нечто секретное, а она...
— Товарищ начальник, жена моя... — вскочив, начал Леонид.
— Я в восторге от вашего, ну как это говорится, рыцарства по отношению к супруге вашей! — сердито сказал генерал. — Но ваши благородные чувства друг к другу не имеют к вопросу, нами обсуждаемому, никакого отношения. И вообще-то говоря, я вызвал вас не для того, чтобы обсуждать этот вопрос, потому что он уже решен. Я вызвал вас для того, чтобы спросить, какие у вас имеются виды на будущее, исходя из того факта, что вопрос о вашем отчислении из конструкторского бюро уже решен?
Леонид развел руками.
— Я ничего не знаю, — сказал он беспомощно. Генерал своими темными глазами некоторое время молча смотрел на него.
— Вы, насколько мне известно, живете здесь, в Больших Соснах?
— Так точно.
— И поскольку вы обзавелись здесь семьей, вам уезжать отсюда нет никакого желания?
Леонид кивнул головой.
— Да и я, как большесосненский патриот, не хотел бы, чтобы столь способный, хотя и не обладающий в полной мере здравым смыслом, юноша покидал нашу округу. Имейте в виду, Леонид Владимирович, что при всей своей приверженности к конструкторскому бюро я убежден, что свет клином не сошелся на нашей работе и за дверьми нашего учреждения вы найдете, куда приложить силы. Взять хотя бы тот опыт проектирования, унификации и модернизации технологического процесса, который вы так отлично усвоили. Я убежден, что вы на предприятиях гражданского назначения найдете множество возможностей приложить эти навыки.
— Спасибо, товарищ генерал.
— Подумайте всерьез о том, что я вам сказал, и если потребуется наша помощь... — сказал генерал, вставая с места и показывая этим, что разговор закончен. Леонид поднялся тоже.
— Если вы хотите, товарищ генерал, помочь мне, — сказал он, — то я попросил бы направить меня на РТЗ, там работает моя жена.
— Непосредственно на РТЗ я направить вас не могу. Но советовал бы вам обратиться с этим делом к товарищу Паримову, в райком партии, вы знаете его?