- Что ж, я поговорю, - ответил Монтегю.
Когда Аллан явился к обеду, он застал Люси в уютной библиотеке хозяина. Она была полна впечатлений от прекрасных картин галереи Дана Уотермана.
- Аллан! - воскликнула она. - Представьте себе, я его видела.
- Неужели?
- Он был там все утро и оставался неизменно мил со мной!
- И не показался таким ужасным, как вы ожидали?
- Он был просто очарователен, - сказала Люси. - Показал мне всю свою коллекцию, объяснил сюжет некоторых картин, а также рассказал, как они ему достались. Я никогда не слышала столько интересного и поучительного.
- Он может быть интересным человеком, если захочет, - заметил Монтегю.
- Он восхитителен! - сказала Люси. - Когда видишь эту тощую фигуру и высохшее ястребиное лицо, обрамленное седыми волосами, думаешь, что он уже впал в детство. Но стоит ему заговорить - и я не удивляюсь, что все ему повинуются.
- Ему повинуются! Это точно! - сказал Монтегю. - На всем Уолл-стрите нет человека, который продержится сутки, если Дан Уотерман начнет его преследовать.
- Как это ему удается? - спросила Люси. - Разве он так невероятно богат?
- Дело не в его богатстве, а в том, насколько велико его влияние. Он хозяин банков, и на Уолл-стрите никто и шага не может ступить без его ведома. Он может подорвать кредит любого человека, сделать его банкротом, если захочет. И способен так резко изменить биржевую конъюнктуру, что сломит кого угодно. А какую власть он имеет в Вашингтоне! Этот человек пользуется казначейством так, как будто это один из его банков!
- Как страшно! И этому старику уже за восемьдесят! Как бы то ни было, я рада, что познакомилась с ним.
Она умолкла, увидев в дверях Стенли Райдера. Он явно искал ее, чтобы повести к столу, и всякий раз, когда Монтегю украдкой смотрел на Люси, он видел, что Райдер завладел ее вниманием.
После обеда все перешли в музыкальный салон. Райдер сыграл два ноктюрна Шопена. Сидя за роялем, он не сводил глаз с Люси.
Аллан расслышал, как Бетти Уайман шепнула своему соседу:
- Манера Райдера любезничать, сидя за роялем, просто неприлична.
Монтегю уклонился от нескольких приглашений составить партию в бридж и весь вечер намеренно просидел с Люси. Когда раздосадованный Райдер ушел курить, он сказал:
- Люси, вы должны меня выслушать.
- Я буду рада выслушать вас, Аллан, - попыталась она улыбнуться.
- Вы должны прислушаться к моим словам, - возразил Монтегю. - Вы совершенно не представляете себе, с каким человеком имеете дело и что о нем думают.
Она молча сидела и нервно покусывала губы, пока Монтегю не рассказал ей все, что мог, о той репутации, какой пользовался Райдер.
- Но он такой интересный человек! - Это было все, что она смогла ответить.
- Здесь много интересных людей, - отпарировал Аллан, - но вы никогда не встретите их, если станете предметом сплетен.
Люси всплеснула руками.
- Аллан! - воскликнула она. - Я так старалась убедить его не появляться тут. Вы правы. Я последую вашему совету и порву с ним. Вот увидите! Он сам виноват, что приехал, и пусть ищет себе другую собеседницу.
- Хорошо бы вы ему так и сказали, Люси, - заметил Монтегю. - Даже если он рассердится. Тогда Стенли поймет вас раз и навсегда.
- И скажу! - заявила она.
Монтегю полагал, что Люси тут же выполнит свое обещание, поскольку весь остаток вечера Райдер развлекал всех присутствующих. Когда в полночь Аллан случайно заглянул в библиотеку, он увидел президента Готтамского треста среди возбужденно спорящих гостей. Речь шла о разводах. До его слуха долетели слова Стенли Райдера:
- Супружество - грех, который церковь не отпускает!
3
Несколько дней спустя Монтегю поджидал приятеля, которого пригласил отобедать в своем отеле. Аллан сидел в холле с газетой, когда заметил пожилого господина с отличным цветом лица и седой козлиной бородкой, который шел по коридору. Минуту-другую спустя, подняв голову, он перехватил взгляд этого господина. Внезапно на лице у того отразилось удивление. Он подошел к Аллану и спросил:
- Простите, вы случайно не Аллан Монтегю?
- Он самый, - ответил Аллан, глядя на незнакомца с недоумением.
- Вы меня не узнаете?
- Должен признаться, нет.
- Я полковник Коул.
Монтегю еще в большем недоумении нахмурил брови.
- Полковник Коул? - переспросил он.
- Вы были слишком молоды, чтобы запомнить меня. Я не раз бывал в вашем доме. Я служил в бригаде вашего отца.
- В самом деле! - воскликнул Монтегю. - Извините меня, пожалуйста!
- Ничего, ничего! - сказал полковник, садясь рядом с Алланом. - Право, это удивительно, что я вас узнал. А как поживает ваш брат? Он в Нью-Йорке?
- Да; - ответил Монтегю.
- А ваша мать? Надеюсь, она жива?
- О, да! И живет в этом отеле.
- Как я рад! Мне уже казалось, что я не знаю никого в Нью-Йорке.
- Вы проездом?
- С Запада, - ответил полковник. - Удивительное стечение обстоятельств, - продолжил он, помолчав. - Именно сегодня я думал о вашем отце. Мне предложили продать акции Северной миссисипской железной дороги, имеющиеся у меня.
Монтегю вздрогнул.
- Неужели?
- Да. Ваш отец убедил меня приобрести небольшой пакет еще в те давние времена. С тех пор они у меня, и я даже забыл о них.
Монтегю улыбнулся.
- Когда вы избавитесь от них, дайте мне знать, пожалуйста, кто их купил. Насколько мне известно, кое-кто тоже хотел бы их продать.
- Не сомневаюсь, - сказал полковник, - но вряд ли они сейчас в цене. Не помню, чтобы эти акции когда-либо приносили мне доход.
Последовала пауза.
- Любопытное совпадение, - сказал Монтегю, - я тоже думал об этой железной дороге. Моя приятельница, миссис Тэйлор, недавно приехала из Нового Орлеана. Она урожденная Люси Дюпрэ.
Полковник мучительно старался вспомнить:
- Дюпрэ? - переспросил он.
- Дочь судьи Дюпрэ. Его брат, Джон Дюпрэ, был первым президентом этой дороги.
- О, да! - воскликнул полковник. - Конечно, конечно! Теперь я припоминаю судью. Ваш отец говорил мне, что он приобрел большой пакет этих акций.
- Да, он был большим энтузиастом этой затеи.
- А кто же тот другой джентльмен? - напрягал свою память полковник. Он еще так часто бывал у судьи...
- Вы имеете в виду мистера Ли Гордона? - спросил Монтегю.