Почему она ничего не писала о возрасте сэра Эдвардса?
Тем временем "Сайта Клара" достигла Патапы, и на конвертах появились перуанские марки. Остановка в Пакасмайу была последней перед Кальяо, где мистрис Лэмпсон предстояло сойти на берег.
Какие дела были у нее там? Она совершила многодневную поездку, чтобы провести несколько часов в Лиме, где, по ее словам, муж когда-то купил землю. Ему так и не удалось ее самому увидеть, он ничего не знал о ней. Теперь же шла речь о том, чтобы построить на этой земле виллу.
Названия городов на восточном побережье Тихого океана стали так же привычны для Моде, как они привычны для уха всех жителей Канала. В первое время по приезде сюда он с восторгом прислушивался, когда кругом говорили о Колумбии, Чили, а в другом направлении- Венесуэле, Буэнос-Айресе или Рио. Они звучали, как станции парижского метро.
Он завидовал Нику Вондрасу, но не из-за того, что тот владел магазином, а потому, что мог ради женщины или по делу сесть на корабль, посетить десяток портов и через месяц-другой возвратиться как ни в чем не бывало обратно.
В "Вашингтоне" он также слышал названия портов Южной Америки или в других местах. Одни приезжали сюда, другие уезжали, у всех на чемоданах были разноцветные наклейки. Некоторые молодые люди плыли в Панаму десять дней ради партии в поло или чемпионата в гольф. Иные привозили с собой лошадей и автомашины.
"Я просто не знаю, что делать, дорогой. Мне не хочется огорчать Аниту, она такая милая. И в то же время я не хочу, чтобы вы плакали. Хотя я и не уверена, что у вас нет в Колоне хорошенькой подружки, чтобы утешиться".
Бал травести состоялся. На Аните Риверо было старинное панамское платье, отделанное золотыми монетами эпохи испанского владычества, и она выиграла первый приз. Организовали еще и "погоню за сокровищами".
"Вы не можете себе представить, как было интересно! Задача заключалась в том, чтобы обнаружить господина на сто три кило и мужскую ночную сорочку. Едва только показывался толстый мужчина, как все бросались к нему и вели на весы. Конечно, всем попадался один и тот же человек. С ночной сорочкой дело оказалось посложнее. Выяснилось, что все пассажиры спят в пижамах. Но тут выиграла я.
Анита была очень шокирована, когда узнала, к кому я собираюсь обратиться. Надо вам сказать, что в Гуякиле на борт села немецкая пара. Они уже легли спать, когда началась "погоня за сокровищем".
Я была уверена, что у него есть ночная сорочка, и постучала в их каюту. Я проявила большое нахальство, да? Тем более что, как я потом узнала, этот господин- дипломат. Сначала он никак не мог понять, что мне надо. А его жена все повторяла из постели: " Was ist das?"
Словом, он отдал мне одну из сорочек с красной отделкой вокруг шеи и рукавов.
Если бы вы были с нами, все было бы еще интереснее! Но вы наверняка тоже рассердились бы из-за сорочки..."
Мишель еще пару раз видел Голландца в "Вашингтоне". И всякий раз испытывал чувство неловкости. Не было ничего странного в том, что Суска приходил торговать здесь своими головками, как это делал на судах. И тем не менее его молчаливое присутствие тревожило Мишеля. Он мог сколько угодно успокаивать себя, но ему все равно казалось, что тот следит за ним, что страдающий слоновой болезнью Голландец как-то странно, упорно посматривает на него, словно предлагая бросить жребий.
Однажды он неохотно заговорил об этом с Джефом, ибо тот вел себя теперь тоже весьма двусмысленно. Всякий раз, когда Мишель заходил к нему, он поглядывал на него так, словно ожидал чего-то. В этом взгляде не было и тени симпатии. Вместо того чтобы пожать ему руку, он только притрагивался к ней кончиками пальцев.
- Что имеет Джеф против меня? - спросил он Рене.
- С чего ты взял? Сам знаешь, у Джефа все зависит от настроения.
- Нет.
Он чувствовал, что она неоткровенна с ним, что старается увести разговор в другую сторону.
- Он никогда не говорил тебе обо мне?
- О чем?
Она слегка покраснела. Стало быть, Джеф говорил с ней, но та не хотела в этом признаться.
- Я знаю, он не любит меня.
- Вы из разной среды. Может быть, он тебе не доверяет?
- Не доверяет? Почему?
При первой же возможности он шел к Джефу. Именно ему он рассказал, что Голландец бывает в "Вашингтоне".
- Что он там делает?
- Трудно сказать, что он делает там или еще где-то,-проворчал Джеф.
- Продает головки?
- Вероятно. И это тоже.
Что значит "тоже"? Почему Джефу явно не хотелось об этом говорить?
Но Мишель настаивал:
- Иногда мне кажется, что он следит за мной. Тот не сказал ни "да", ни "нет".
- Вам же все известно, что тут происходит, могли бы мне объяснить. В тот день, когда Фершо прислал письмо и когда я шел к нему, мне показалось, что я видел Суску выходящим из дома.
Интерес Джефа явно пробудился, хотя он и не открыл рта.
- Мне хотелось бы знать, не поручил ли ему Фершо следить за мной. Может быть, не сейчас, а тогда, когда я ушел от него. Суска способен взять на себя такого рода поручение?
На губах Джефа появилась неопределенная улыбка, и он повторил с нескрываемой иронией:
- Суска!
Потом словно какая-то мысль поразила его. Он нахмурил брови и более внимательно посмотрел на Моде.
- Вы о чем подумали? - спросил тот.
- Так... Понимаешь, Суска наверняка способен и на это, как способен и на другое... На что угодно... Впрочем, об этом теперь ничего не слышно... За несколько лет до твоего с патроном приезда тут имела место странная эпидемия...
Его слова были произнесены с определенным смыслом. Мишель в этом не сомневался. Каждое слово было тщательно взвешено, имело значение. Джеф как бы настойчиво вбивал их ему в голову.
- В дни сильного восточного ветра море стало выбрасывать на пляж тела... Немного... Три, да, точно - три за два месяца... Это не были европейцы... Местные жители, но светлокожие... Только один был бледно-коричневый... Общим у них было только то, что все трое принадлежали старикам и обезглавлены...