В полдень, после венчания, на газоне перед домом Хоффнера состоялся так называемый банкет. Шампанского едва хватило на тосты в честь молодоженов. Танцев не было. День выдался жаркий, и приезжие гости, исполнив свой долг, настроились ехать домой. Авраам Локвуд посмотрел на часы и хотел было объявить своим спутникам, что пора возвращаться в Шведскую Гавань, но в эту минуту к нему подошла Аделаида Хоффнер.
- Я саметила, что вы всглянули на часы. Уше уесшаете?
- Боюсь, что да, мисс Хоффнер. Тучи собираются, как бы ливень не пошел.
- Шалко. А мне поручили посвать вас на вечер. Мошет быть, я сумею уговорить вас побыть еще немношко.
- Если кто и сумеет, так именно вы.
- Вот и хорошо.
- Кто устраивает вечер, кто на нем будет и где?
- Молотешь. У Барбары Шелленберг. Это недолго. Будет много хорошеньких девушек, мистер Шелленберг купил еще шампанского. Больше, чем мой отец.
- Кто поручил вам пригласить именно меня? Я ведь уже не молод.
- Мне скасали, чтоб я пригласила, кого хочу. Вы саставили меня приснаться.
- В таком случае грех отказываться, верно?
- Не откасывайтесь.
- Мы пойдем туда пешком? Это далеко?
- Вон там. Белый кирпичный дом на углу. Мошете вы идти?
- Могу.
- А я боялась, вы скашете, что для такого пошилого, как вы, это слишком далеко.
Авраам Локвуд отправил своих земляков в Шведскую Гавань, а сам пошел с Аделаидой Хоффнер на вечер к Шелленбергам. В доме было прохладно, несмотря на то, что там собралось более двух десятков юношей и девушек, оказавшихся неожиданно для себя без присмотра бдительных старших. Парни - со значками клубов на лацканах пиджаков - были студенты колледжей Лафайета, Муленберга, Франклина и Маршалла, а также колледжа Лебанон-Вэлли. Спустя немного времени эти молодые люди станут самими собой, то есть застенчивыми мальчиками, а пока что они болтали с девушками, заново знакомились, переспрашивали имена, смеялись без видимого повода, изо всех сил стараясь казаться веселыми и непринужденными.
- Вот видите, - сказал Авраам. - Мне тут не место. Для них я - старая развалина.
- Но не для меня. Я старше этих девочек.
- Это правда. Кое-кто из них, наверное, моложе вас года на два.
- А мы пойдем сядем в сале, хорошо?
- Чудесно, - согласился Авраам.
- Где же шампанское? Ах, вот оно. Восьмите два бокала и потом мошете выпить мою долю.
- Разве вы не любите шампанского?
- Мне больше нельзя. Я и так выпила лишний бокал, чтобы набраться смелости и пригласить вас на этот вечер. Мой папа следил, чтобы во время тостов я не выпила слишком много.
Авраам взял с подноса у подошедшей служанки-негритянки два бокала и протянул один Аделаиде.
- Выпьем за вас и за меня, - предложил он.
Она чокнулась с ним, но пить не стала.
- Что же вы?
- Вы не хотите, чтобы я была пьяная, правда?
- Нет, если вы сами этого не хотите.
- Не хочу. Нравится вам Сэм?
- Сэм? А, Сэм Стоукс. Да, нравится. Почему бы и нет? А вы имеете против него что-нибудь?
- Нет. Я рада за Сару. Она моя сестра. Только я за него не пошла бы.
- Теперь-то уж наверняка не пойдете.
- Да и никогда ни са што не пошла бы. Боше мой! Ушасное у меня происношение. Я еще уше немка. Мой папа напрасно тратил деньги, посылая меня в школу мисс Холбрук.
- Мисс Холбрук в Форт-Пенне?
- Я была там уше два года на пансионе.
- Полно вам на себя наговаривать. О чем вы задумались, Аделаида? Вас ведь Аделаида зовут?
- Как вы уснали?
- Методом дедукции. Все девушки и большая часть молодых людей звали вас Аделаидой, вот я и догадался, что вы - Аделаида. Так о чем же вы задумались?
- Ничего серьезного. Просто - подумала о Саре. Заперли ее сейчас одну с мужчиной. А если ей это не нравится? Все равно ей надо быть с ним. А если ему это не нравится?
- Но ведь это же серьезно.
- Ну, да. Я вовсе не имела в виду, что это не серьезно. Я хотела только сказать, что меня это не долшно беспокоить. Потому вы до сих пор и не шенаты, что считаете брак серьезным делом?
- Возможно. Не было времени подумать о браке.
- Сомневаюсь. Скорее наоборот - вы много о нем думали.
- Почему вы так считаете?
- Вы красивы и богаты и если еще не женились, то лишь потому, что так решили. Значит, думали?
- Верно, думал.
Она посмотрела ему в глаза.
- Вы опытный, правда?
- Да.
- Я это знала.
- Откуда?
Она улыбнулась.
- Откуда? Я видела, как вы смотрите на девушек. Мужчина, не имеющий опыта, так на девушек не смотрит.
- А как я должен на них смотреть?
- Вы уже не смошете смотреть на них по-другому, если бы даше сахотели. Так уш действует на человека опыт. И девушки знают, когда человек опытный.
- Женский инстинкт?
- Да. Он их предостерегает. Но предостережение не всегда помогает.
- Где вы этому научились? В школе мисс Холбрук?
- Там я ничему не научилась. Разве лишь чай сервировать. Приседать, если когда-нибудь встречусь с королевой Англии. Я не училась в школе мисс Холбрук, я преподавала там. - Аделаида засмеялась.
- Вы - преподавали? Что именно?
- Пошалуй, не скашу. Ну, то, что мошно уснать на ферме. У моего папы ферма в двух милях от города.
- А, понимаю. Вы объясняли девочкам в школе мисс Холбрук, как родятся телята.
- Телята? Дети, а не телята.
- А я вот никогда не видел. Может, вы мне объясните?
Она покраснела и с тревогой посмотрела на него.
- Нет. - Это слово прозвучало в ее устах как протест. - Я слишком много болтаю.
- Вы меня боитесь? Похоже, что боитесь.
- Не знаю. Наверно, да.
- Мне уйти?
- Останьтесь, но не говорите со мной так. Я сама виновата.
- Хочется вам поцеловать меня, Аделаида?
- Конечно, только я не буду.
- Хотите, чтоб я вас поцеловал?
- Не делайте этого.
- Я и не делаю. Только спрашиваю.
- Вы - опытный. Снаете, как это делается.
- Да, знаю. Вам ведь хочется поцеловать меня, верно?
- Да, но я не буду этого делать.
- И вам хочется, чтоб я поцеловал вас и обнял?
- Да.
- Крепко? Так, чтобы мы тесно прижались друг к другу?
Она склонила голову и дышала, как уставший пловец.
- Вы целовались когда-нибудь?
- Нет.
- Но если будете, то со мной?
- Да. Наверно, да.
- Когда?
- Я не знаю.
- Хорошо бы нам сейчас остаться одним, верно?
- Да.
- Вы все еще боитесь меня?