Как действительный член гиббсвиллской Ассамблеи, Джордж должен был внести свою долю на покрытие дефицита, если таковой появится, и отработать два года в комиссии по приему гостей. Взнос с каждого члена не превышал двенадцати долларов, обычно же балы приносили небольшой доход, который зачисляли в фонд следующего года. Как член комиссии по приему гостей, он должен был ходить с алой лентой через плечо и смотреть за тем, чтобы ни одна из пожилых дам не оставалась в одиночестве. После ужина члены комиссии уже не относились к своим обязанностям всерьез, и атмосфера бала становилась более непринужденной; это объяснялось отчасти тем, что самые пожилые успевали к этому времени разойтись по домам, а отчасти тем, что джентльмены по традиции выходили в раздевалку выпить неразбавленного виски или коньяка. Естественно, кое-кто из джентльменов не ограничивался одним глотком, так что к часу ночи, за час до конца бала, в зале становилось оживленно.
Джордж Локвуд знал в лицо почти всех гиббсвиллских членов Ассамблеи, поэтому приезжие гости сразу же бросались ему в глаза. Агнессу Уинн он заметил, как только она появилась. Поскольку со списком гостей он познакомился заранее, он знал, что она пришла в сопровождении Роберта Лидса. Лидс, избравший горное дело своей профессией, был родом из северной части углепромышленного района (Уилкс-Барре - Скрантон), но на практику приехал в Гиббсвилл, где престиж его семьи не мешал ему проходить обучение. Это был представительный на вид, совершенно лысый, несмотря на свои двадцать восемь лет, человек, воспитанник Эндовера и Йеля. Он так боялся вызвать неодобрение гиббсвиллских мамаш (и папаш), что не решился пригласить на бал местную девушку и предусмотрительно привел иногороднюю. Приглашение молодой женщины на Ассамблею считалось в Гиббсвилле очень серьезным шагом, но если некий Лидс из Скрантона приглашал некую Уинн из Хиллтопа, то на это смотрели менее серьезно; пока Роберт Лидс не отдавал предпочтения ни одной из местных девушек, жаждущие женихов гиббсвиллские родители могли, по крайней мере, еще на что-то надеяться.
До перерыва Джордж Локвуд даже не пытался пригласить Агнессу. После перерыва разрешалось приглашать партнерш "сверх программы", поскольку заранее составленные списки бывали к этому времени в основном исчерпаны.
- Боб, ты позволишь мне потанцевать с твоей дамой через танец? спросил Джордж.
Лидс взглянул на свою карточку.
- Через танец - нет, только через два.
- Ну, пусть через два.
- Настоящая работорговля, - сказала Агнесса Уинн. - Ничего, еще настанет день, когда джентльмен будет обращаться с этим вопросом к самой даме.
- Никогда, - сказал Лидс. - И знаете почему? Потому что иначе девушки, на которых нет спроса, будут оставаться ни с чем. Они первые не захотят, чтоб спрашивали их. Мужчины будут танцевать только с хорошенькими. Верно, Джордж?
- Кроме членов комиссии по приему гостей. Не знаю, заметил ли ты, как я обхаживал сегодня некоторых дам. Но теперь я, пожалуй, сниму ленту и освобожусь от этой рабской обязанности. Мисс Уинн, не хотите ли получить в подарок эту алую ленту? Она очень пойдет к вашим зелено-голубым глазам. Нет? Боб, хочешь алую ленту? Она даст тебе право потанцевать со старой миссис Стоукс.
- Благодарю. Я уже имел это удовольствие. Не сегодня, а раньше... Между прочим, миссис Стоукс - моя хозяйка, она опекает меня и вовсе не такая уж старая.
- Я хотел лишь подчеркнуть разницу между нею и молодой миссис Стоукс моей троюродной сестрой, - сказал Джордж.
Позже, когда они пошли танцевать, он сказал Агнессе:
- Мне все время кажется, что мы с вами не то что ссоримся а расходимся во мнениях.
- Да.
- Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему это происходит?
- Кажется, нет.
- В самом деле?
- Ну вот, опять мы спорим. Вы ставите под сомнение мои слова, считая, что я задавалась этим вопросом.
- Да, я так считаю, Агнесса. - Он почувствовал, как она вся напряглась. - Ваше отношение ко мне настолько определилось, что такая умная девушка, как вы, неизбежно должна задуматься над причиной. Я-то знаю, в чем причина. Я вам не нравлюсь и, по-вашему, не должен нравиться, вы не хотите, чтобы я вам нравился. Однако когда мы вместе, между нами происходит нечто гораздо более значительное, нежели "нравится - не нравится".
- Вы уже были однажды помолвлены, не так ли?
- Нет, не совсем. У нас был уговор - мы пришли к согласию.
- И согласие перешло в несогласие?
- Если хотите, я расскажу вам. Все расскажу.
- Мне говорили, что родители этой девушки рассердились на вас за то, что вы не захотели помочь ее брату вступить в клуб. Если в этом была причина, то я - на вашей стороне. Для разнообразия.
- Я рад, что вы на моей стороне, но справедливости ради должен сказать, что были и другие причины. Главная из них - в том, что мы не подходили друг другу. Я не сразу это понял. Если бы не это, то все остальные причины ничего бы не значили.
- Я вам верю. Верю от всей души.
- И очень хорошо, что мы разошлись, какова бы ни была причина. Потому что если бы мы поженились, я бы все равно встретил вас. Не прошло бы и года.
- Встретили бы?
- Не прошло бы и года нашей совместной жизни, как она узнала бы, что я по уши влюблен в другую. Говорят, что женщины легко об этом догадываются.
- Вы, Джордж Локвуд, никогда ни в кого по уши не влюбитесь.
- Откуда вы знаете?
- Вы и сами этого не отрицаете, а только спрашиваете, откуда я знаю. Потому что вы никогда не позволите себе влюбиться.
- Боюсь, что вы правы. И хоть я с вами соглашаюсь, я чувствую, что влюблен. Впервые в жизни. Вы можете это понять?
- Да, могу. Потому что одно это искреннее признание перекрывает все полуправды и недомолвки. Да, я понимаю это состояние.
- Давайте скажем друг другу правду, Агнесса.
- Какой правды вы от меня хотите?
- Что мы любим друг друга.
- Хорошо, скажу. Мы любим друг друга.
- Это правда?
- Не надо начинать с сомнений. Не будем больше ни о чем говорить. Давайте потанцуем. Я люблю танцевать!
В сентиментальном порыве, что случалось с ним очень редко, Джордж Локвуд пригласил Роберта Лидса в дружки на свою свадьбу с Агнессой Уинн. Изысканно вежливый отказ Лидса едва не привел к расторжению помолвки.