–Слушайте, – разозлился Овсов, – прекратите Ваши фрикции!
–Вы живёте в этом подъезде? – голос девушки срывался почти на каждом слове и Дмитрий понял, что она сейчас расплачется. Разбираться с женской истерикой на публике никак не входило в его планы, тем более, что в голове мелькнула шальная мысль.
–Да, – подчёркнуто спокойным тоном ответил Овсов и ободряюще улыбнулся, – что Вы хотели узнать?
–Ночью в Вашем подъезде было совершено убийство…
–Да и это я обнаружил трупы, – при этих словах голубые зрачки журналистки расширились, а руки оператора, держащие видеокамеру, слегка дёрнулись. Очевидно, подобная удача выпадала им редко, если вообще не впервые.
–А как Вы это сделали?
–Услышал ночью шум, подсмотрел, как в квартиру напротив заходит высокий широкоплечий мужчина в кепке. Через несколько минут я заметил, что дверь напротив не закрыта и зашёл туда.
–И что Вы увидели? – журналистка заворожено смотрела на губы капитана милиции.
–Два трупа, мужчины и женщины, убиты пистолетным выстрелом.
–А убийцу Вы разглядели? – обе девушки затаили дыхание, практически перестав дышать.
–Да, но в интересах следствия это пока не раскрывается.
–А причём тут следствие? Вы же, получается, свидетель, – обиженным тоном произнесла журналистка, поведя правым плечиком.
–Вообще-то, я работаю старшим оперуполномоченным уголовного розыска УВД и пока не знаю, что можно сообщать прессе, а что нельзя. Всего хорошего.
С этими словами Дмитрий улыбнулся, быстро дошагал до своей машины и так же быстро отъехал от подъезда, наблюдая в зеркало заднего обзора, как журналистка и её оператор, посовещавшись, не стали делиться полученной информацией с остальными журналистами и запрыгнув в машину, умчались в другую сторону.
Овсов, разумеется, лукавил. Никому ничего на данном этапе расследования сообщать категорически не разрешалось. Капитан милиции рассчитывал, что убийца увидит интервью с ним в ближайших новостях и запаникует, предполагая, что Овсов запомнил его лицо. А, значит, максимально ускорит свой отъезд, или совершит ещё какие-нибудь действия, указывающие на него.
Дмитрий промчался по центральной улице и свернул к парку. На асфальте крутилось несколько жёлтых и красных листьев, то образуя неторопливые объятия, то превращая медленный танец в резкие раскидистые па.
В глубине парка на скамейке стояла высокая девушка с тёмными распущенными волосами, красиво разложенными по светло-коричневому пальто, и что-то горячо рассказывала собравшейся аудитории.
Неужели митинг? Дмитрий заулыбался и пригляделся к окружающей толпе. Взгляд зацепился за нежно-малиновое пятно и Овсов нажал на тормоз, прижав машину к обочине. Включил аварийные огни, захлопнул дверцу и направился в сторону доносящегося издалека зычного голоса.
–Мы – хозяйки этой жизни! Эти животные без нас ничего не могут! Даже найти пару своим вонючим носкам!
Речь девушки особыми изысками не отличалась и на звание высокоинтеллектуальной не претендовала. Главное – темперамент, экспрессия, подумал Дмитрий. Наверное, плаванием занимается, уж больно плечи широкие. Или фасон пальто такой.
Но, если ты спортсменка, молодая женщина, красавица и пропагандируешь подобные взгляды на жизнь, то твоей девушке, Овсов, здесь абсолютно точно нечего делать.
–Ты почему не позвонила, я бы подвёз тебя? – прошептал Дмитрий на ушко Алине.
–Подожди, я пытаюсь угадать, когда у неё было последнее свидание, – рассеяно ответила невеста старшего оперуполномоченного уголовного розыска.
–Секс, что ли?
–Вот любите вы мужики всё опошлить, – тёмные глаза Алины развернулись и укоризненно-гневно посмотрели на суженого, – значит, правильно эта женщина говорит. По делу. Знает она жизнь, разбирается в ней.
–А ты – нет? – Дмитрий прихватил правый локоток девушки и неторопливо повёл к машине.
–У меня другая жизнь, – Алина бросила лукавый взгляд на Овсова, – с недавних пор я абсолютно точно знаю, когда у меня ночные свидания и с кем.
–И как проходят ваши посиделки? Тебе нравится?
–Могло быть и получше, – девушка развела руки в стороны, как будто демонстрировала размеры пойманной на днях огромной рыбы, – посолиднее, помасштабнее…