- Впрочем, что это я? Разве такие вопросы задают?
- Да нет, задают, конечно, - сказал Богдан. - Только вот ответить не просто... В чем-то обрел.
- Барух хашем, - кивнул Раби Нилыч. - Готов приступить к работе?
- Всегда готов, - ответил Богдан и улыбнулся. Мокий Нилович удовлетворенно хмыкнул в ответ.
- А вы-то как? - не утерпел Богдан. - Ваше-то как здоровье?
Кустистые, черные с проседью брови Великого мужа парой могучих улиток сползлись на переносье.
- В таких случаях принято отвечать: не дождетесь, - проговорил он мрачновато. Помедлил. - Да нет, я понимаю, что ты имеешь в виду. Дозу я получил не полную, один раз только успели поставить пиявиц, потом-то вы с ланчжуном Лобо, слава Богу, повязали аспидов... И все равно - проверяли меня и так, и этак... да и не только меня, как ты можешь догадаться. Вывод такой: кто был опиявлен избранно на предмет симпатии к челобитной той окаянной, те вне размышлений, хороша она иль плоха, остались людьми вполне нормальными1. А поскольку вопрос о челобитной снят, угрозы нет. Хотя, конечно, так или иначе скоро на отдых пора... От греха подальше.
Ну, разговор-то о том, что пора ему, старику, на отдых, Мокий Нилович заводил с Богданом не в первый раз. Хорош старик! Да на таких стариках Поднебесная и держится!
- Знаешь, - понизив голос, доверительно сообщил Великий муж Богдану, успокаивали меня наши ученые не раз и не два, а все ж таки... хожу и словно мину замедленную в себе ощущаю. Взорвется когда-нибудь, или дохожу свой век невозбранно, сам себе господин? Боязно... Умом понимаю, что ученым надо верить, а сам подчас все-таки дергаюсь. - Он вздохнул. - Как вы тогда с другом твоим так споренько все это раскрутить ухитрились... да как бережно... Сколько б людей еще так вот мучились теперь, если бы не вы. - Он на миг сокрушенно поджал губы. - А все ж таки нескольких заклятых на полное подчинение мы упустили, до сих пор найти не можем.
1 Здесь речь идет о событиях и последствиях событии, описанных в "Деле о полку Игореве".
- Неужто?
- А ты не ведаешь? Ну да; ты на островах сидел... На полное подчинение-то заклятым - им куда хуже нас, тех, кого только на челобитную наговаривали... Вот они и разбежались кто куда - то ли последние повеления Игоря-князя своего выполняя, то ли что... Троих так и не нашли по сию пору. Может, сгинули где, а может... Не ровен час, кто-то случайно слово власти при них скажет...
- Да нет, Мокий Нилович. Там же не слово, там целая фраза Козюлькиным состроена была, нарочито бессмысленная, так, чтоб оные случайности сугубо исключить и только за собою закрепить заклятых и возможность им приказывать. Нешто вы сами не помните?
Мокий Нилович мрачно втянул воздух волосатыми ноздрями.
- Откуда ж мне помнить? - пожевал губами и тихо проговорил: - Вот ты ее мне сообщил?
- Нет...
- А чего ж так?
Богдан пожал плечами.
- Да случая не было...
Рослые брови Мокия Ниловича снова сползлись.
- Может, и случая, конечно, но и никому тогда, получается, сей случай не выпал. Я так понимаю, что... Побоялись и посейчас побаиваются ее при мне произносить. Вдруг как-то сработает? Береженого, знаешь ли, Бог бережет.
Богдан вздохнул. В словах Великого мужа был определенный смысл. Может, и впрямь лучше не дразнить судьбу.
- Хоть научились заклятых на подчинение из опиявленного состояния выводить, но...
- Вот и Баг мне давеча сказывал, что соседа его, уж на что он разумение потерял, за истекшие месяцы совершенно образумили! - обрадовавшись поводу сменить тему, подхватил Богдан.
- Да, кого удалось вовремя в лечебницу управления доставить, те возвращены к полноценной жизни, - кивнул Раби. - А все ж таки долго еще от собственной тени шарахаться будем. Потому как, во-первых, не всех нашли, а во-вторых... сложное это все дело. Курить-то я так и не начал с той поры! Стало быть, какое-то воздействие сохраняется! Поверишь ли - даже запаха табачного до сих пор не переношу! И вот кстати...
Богдан не раз слыхивал подобные "кстати" и уж догадался, что многоопытный дафу1 не случайно уделил столько внимания этой теме. Не стал бы он углубляться в воспоминания и излишний разговор о собственных подноготных немощах пресек, ежели бы не имел неких сугубо деловых оснований.
- Твой первый рабочий день нынче, - сказал Мокий Нилович, - после отпуска-то. Вот и входи в дела помаленьку. Хочу тебе поручить одну жмеринку... безобидную, но странную какую-то. Нелепую.
Богдан подобрался.
- Слушаю, Мокий Ниловнч, - сказал он.
- Долго языком молоть не стану. Незачем это, да и не в характере... Материалы посмотришь у себя, не так их много, и поручаю я тебе это скорей для разгона после долгого простоя. Это не Аслашв какой-нибудь, тут все люди утонченные, трепетные, и ни к каким активным действиям не склонные. А может, и неспособные к оным по роду основных занятий своих. И ты человек душевный, тебе с этой публикой как раз будет с руки разбираться. Безопасно. Спокойно. Но...
1 Великий муж (дафу) - так спокон веку называлась в Китае должность начальника Цензората.
- Да не томите, Раби Нилыч! - не выдержал Богдан.
- Газет ты там, на Соловках, естественно, не читывал, в сеть не хаживал...
- Телевизор не сматривал, - в тон начальнику добавил Богдан.
- Не так давно, седмицу назад... буквально в один день вышли два романа литературных. Оба на одну тему. Про Крякутного и его отказ от исследований, из-за коего мы в столь беспомощном положении летом-то пред розовыми пиявицами очутились...
- Так уж и про Крякутного?
- Ну, произведения-то художественные, там фамилии все заменены, но понять можно. И самое смешное, что по фактам и сюжету все один к одному, только продолжение выдуманное в одном произведении - будто Крякутной герой, мол, святой праведник, а в другом - будто он чуть ли не изменник государственный.
- Пресвятая Богородица...
- И теперь писатели, авторы сих произведений, друг дружке в вороты халатов вцепляются и обвиняют один другого в так называемом плагиате. Надо разобраться, Богдан. Тонко так, уважительно... как ты умеешь.
- Понятно... - с ощутимой толикой уныния протянул Богдан.
- Однако ж тут еще одна закавыка, - поморщившись, проговорил Раби Нилыч. - Писали-то они, факты не с кустов собирая. Седмицы через две-три после того, как отъехал ты поститься, в некоторых средствах всенародного оповещения крохи сведений о деле Игоревичей проскользнули. Конкретно ничего, и повода начинать разбирательство о разглашении секретов не возникло ни малейшего... но само по себе непонятно: где-то ж утечка все-таки произошла! И тут, разбираясь с плагиатом, не худо бы заодно принюхаться, откуда вообще звон пошел. И, что характерно, Богдан - оба писателя знают, похоже, больше, чем в печати было. Оба. То есть они все это так подают, что, мол, тут творческий их домысел - но домысел-то у обоих одинаковый - и они сызнова ругаться начинают: "Ты у меня украл!" - "Нет, ты у меня украл!"... А сам-то домысел в точку попадает. У обоих равно. Понимаешь?