Миссис Ньюберри молча смотрела на океан. Лицо ее выражало усталость.
— Этого я и боялась, — сказала она.
— По-моему, вам лучше всего поговорить с мужем, миссис Ньюберри, — заметил Мейсон.
— Это ничего не даст.
— Может быть, даст, если я приму участие в разговоре.
— И чего вы добьетесь?
— Он скажет правду.
— Ну, допустим, — подавленно ответила женщина. — Что тогда?
Мейсон помолчал несколько секунд и сказал:
— Послушайте, миссис Ньюберри. Ведь я представляю в этом деле ваши интересы, а не мужа?
— Да. Я и не хочу, чтобы вы представляли его интересы.
— Вы уверены в этом?
— Да.
— Тогда, возможно, нам удастся достичь взаимопонимания, — сказал Мейсон. — Если вы определенно не хотите, чтобы я представлял интересы вашего мужа, то я попытаюсь защитить Бэлл.
Во взгляде миссис Ньюберри блеснула надежда.
— Ваш муж путешествует под фамилией Ньюберри, — продолжал Мейсон, — и на корабле его знают только как Ньюберри. А деньги компании «Продактс Рифайнинг» он присвоил, как Моор. Возможно, мне удастся сыграть на этом. Если бы я пытался уладить дело с его фирмой, представляя вашего мужа, то меня могли бы обвинить в укрывательстве уголовного преступления. Но поскольку я не имею ничего общего с вашим мужем и представляю вас, то я могу попробовать заключить сделку с компанией «Продактс Рифайнинг». Мы вернем им часть присвоенных денег, а они пообещают нам не упоминать на следствии имя вашей дочери. Как вы думаете, на таких условиях ваш муж согласится вернуть оставшиеся деньги?
— Он все сделает для Бэлл, — сказала миссис Ньюберри.
— Но вы должны четко понимать, что, действуя так, я буду представлять только ваши интересы, а не вашего мужа, — повторил Мейсон. — Вам это ясно?
Женщина кивнула.
— И до тех пор, пока я не доведу дело до конца, ваш муж не должен знать о моей работе. Я не хочу разговаривать с ним.
— Хорошо.
— Вы знаете, сколько денег у него осталось?
— Нет.
— Как вы думаете, сколько вы уже потратили из тех присвоенных двадцати пяти тысяч?
— За последние два месяца мы потратили, наверно, тысяч пять.
— Думаю, что с двадцатью оставшимися тысячами мне удастся добиться соглашения, — сказал Мейсон, глядя вдаль.
Миссис Ньюберри сказала:
— Есть еще один опасный момент, мистер Мейсон, о котором я должна вам сообщить.
— А в чем дело?
Миссис Ньюберри понизила голос.
— Вы обратили внимание на пассажира со сломанной шеей?
— Нет. А что с ним?
— Дело не в нем, а в его сиделке, — сказала миссис Ньюберри. — Карл знаком с ней.
— Ну и что?
— Неужели вы не понимаете? Он был знаком с ней до брака со мной, и она знает его как Карла Моора. При встрече наверняка окликнет его по настоящей фамилии.
— Что вы знаете о ней? — спросил Мейсон.
— Ее зовут Эвелин Уайтинг… Вот она как раз направляется сюда. По палубе шла молодая красивая медсестра в накрахмаленной форме, толкая перед собой инвалидное кресло на колесах. В нем сидел мужчина в темных очках, шея которого была закована в стальной каркас, прикрепленный ремнями к плечам.
— Бедняга попал на Гавайях в автомобильную катастрофу, — сказала миссис Ньюберри. — У него сломана шея. Возможно, ему придется носить этот каркас два или три года. Он не может повернуть голову и даже не разговаривает. Сиделка задает вопрос, а он пожимает ее руку на «да» один раз, на «нет» — два раза.
Мейсон разглядывал сестру. Это была красивая женщина лет тридцати, с хорошей фигурой и рыжевато-каштановыми волосами. Поймав взгляд Мейсона, она с интересом оглядела его, потом, остановившись, спросила больного:
— Вам не жарко здесь, мистер Картман? Может быть, переехать на другую сторону?
Она сунула руку под плед, которым был укрыт больной, и Мейсон увидел, как плед слегка приподнялся, когда тот один раз пожал руку сестре. Она повернула кресло и покатила его дальше, отыскивая тень.
— Как ваш муж собирается избежать встречи с этой женщиной? — спросил Мейсон.
— Он будет выходить на палубу только тогда, когда она в каюте.
— Может, ему стоит пойти к ней и объяснить, что он путешествует под другой фамилией?
— Боюсь, это невозможно, — вздохнула миссис Ньюберри. — Карл рассказал мне, как когда-то она доверила ему свои деньги, чтобы он вложил их в какое-нибудь предприятие. Муж сделал это неудачно, деньги пропали, и он считает, что она на него зла. Особенно неприятно ей будет теперь узнать, что муж богат.
Мейсон повернулся к Делле Стрит.
— Зашифруй радиограмму в мою контору, Делла. Пусть Джексон узнает в компании «Продактс Рифайнинг», на какие уступки они пойдут, если Моор вернет часть присвоенных денег. Пусть Джексон даст понять, что он пока ничего не предлагает, а только задает вопросы от имени заинтересованного лица, что он не представляет интересы Моора и не знает, где тот находится. Передай ему, чтобы он выяснил это дипломатично и сообщил о результатах.
Миссис Ньюберри благодарно пожала руку адвокату.
— Пожалуй, теперь я пойду, — сказала она. — Лучше, если нас не будут видеть вместе слишком часто… Мне бы не хотелось, чтобы Бэлл догадалась, что я советуюсь с вами как с юристом.