– Благодарю, учитель! – я вновь отвесил поклон.
– Другое дело… – проворчал Тыгуа. – Ладно, иди; я уж вижу, ты весь извелся от нетерпения… Нужны тебе мои поучения, как фрогу зонтик!
– О нет, что вы! – запротестовал я. – Я благодарен за каждое слово!
– Да брось, в самом деле… – Тыгуа явно охватил приступ скромности, и теперь у нас началось своеобразное соревнование. – Кому охота слушать старого сумасшедшего драчуна? У тебя, небось, дел полно – что я, не знаю, как ты вертишься, великий сыщик…
– Да не так уж и верчусь… Пока. Ну, разве что предстоит найти одного не в меру резвого подростка… Человеческого подростка. Но это же пара пустяков!
– Хм… Подростка, говоришь? В таком случае я на твоем месте поспешил бы управиться до вечера, – заявил Тыгуа. – Ты забыл, какой сегодня день?
Я непонимающе взглянул на него, быстро прикинул – праздник Красных Шарфов был девять дней назад, значит, сегодня тринадцатый день сезона Черной Орхидеи… Сердце вдруг екнуло.
– Ага, дошло? – ехидно ухмыльнулся Тыгуа.
– Праздник Мертвых!
Глава 3
Ошибка Алисы Грей
Алиса Грей покинула здание посольства с твердым намерением не возвращаться обратно ближайшие несколько часов. «Мам, пап, буду к вечеру. Не беспокойтесь!» – гласила оставленная ею записка. Конечно, родители будут ругаться – но… Ах, это восхитительное чувство свободы! После адского напряжения экзаменов (сдавать пришлось экстерном), после бешеного ритма мегаполиса, после выматывающих формальностей и на редкость муторного воздействия генераторов ван Верде очутиться в сказочном царстве… Нет, даже не так: в городе твоих грез! Сейчас Алиса готова была простить Амфитрите отсутствие телевидения и Интернета, даже невозможность сфотографировать что-либо не слишком ее огорчала… Хотя фотоаппарат обязательно надо будет вытрясти из родителей; здесь уже изобрели фотографию, даже цветную – жаль только, что эти штуковины такие громоздкие, оно и понятно – никакой тебе электроники… Теперь она хорошо понимала извечное ворчание туристов по поводу закона о научно-техническом эмбарго: не так уж весело современному человеку добровольно низводить себя до уровня аборигенов. С другой стороны, в этом тоже есть своеобразная прелесть: водить пером по настоящей, ручной выделки бумаге, готовить пищу на живом огне, ездить на рикше…
Алиса шагнула к краю тротуара и вскинула руку. Трусивший мимо фрог-рикша послушно остановился, моргнул из-под плетеной шляпы огромными золотистыми глазищами – видно было, как по глазному яблоку скользнула прозрачная мигательная перепонка..
– Куда-куда, мисус? – квакнул он на ломанном метрополе. Алиса, прикусив губу, чтобы не рассмеяться, вскарабкалась в повозку и неопределенно махнула рукой вдоль улицы.
Рикша неспешно потрусил вперед. Здесь вообще никто не спешит, внезапно поняла Алиса: неторопливый ритм жизни, казалось, пронизывал все вокруг. Вот на берегу канала застыли фроги с удочками; мимо них, лениво взмахивая веслом, ползет лодка с пассажирами, ветер ласково перебирает листву незнакомого дерева, покачивает тяжелые гроздья пятнистых соцветий… Внезапно одно из зданий обратило на себя внимание девочки. Конечно, для любого обитателя Метрополии здешняя архитектура выглядела на редкость экзотично; но дом, фасад которого целиком выстроен из огромных, потемневших от времени и поросших кое-где мхом бочек, – это уже чересчур! Широко распахнув глаза, Алиса уставилась на диковинную постройку. Бочки, похоже, были не декоративным изыском, а самым настоящим строительным материалом: их скрепляли меж собой толстенные полосы кованой, позеленевшей от времени меди. Над широкими дверями красовалась яркая черно-оранжевая вывеска. Сложной формы буквы напоминали одновременно китайские иероглифы и пиктограммы майя. Прочесть написанное она, конечно, не могла, но в этом не было нужды: ползущие изнутри запахи оповещали любого желающего – здесь готовится еда!
– Стой! – Алиса похлопала возницу по плечу и с некоторым сомнением сунула ему мелкую монетку. Та сразу перекочевала в защечный мешок: очевидно, рикша счел плату достаточной.
Войдя внутрь, девочка приостановилась в сомнении. Зал был полон посетителей; свободных столиков она не увидела. Может, там, в глубине…
– Эй! Сюда! – негромко окликнули Алису. Какая-то женщина, на вид лет тридцати, с ярко-рыжей шевелюрой, улыбалась ей и махала рукой.
– Присаживайся без стеснения, – заявила дама, стоило Алисе подойти. – Здесь всегда полно народу, но кухня – это что-то…