А потом все погрязли в сборах. Кошмар часто уходил во дворец, так как теперь является военным советником, к которому Альви прислушивается. Очень похоже на то, что было в Трибун-Доре, где он бесил придворных. Он никого не оскорбляет, не унижает, не пытается забрать всю власть себе. Но с ним очень трудно спорить, а еще он не любит что-то объяснять сверх меры. А также за словом в карман не лезет, поэтому успел довести до белого каления парочку генералов. Он говорит, что знает о войне столько, что им даже не снилось. Я склонна доверять ему, так как вряд ли его ночные приступы появились от хорошей жизни…
Утренний туман скользит по воде Ярми, полноводной реке, что катит волны на сотни километров. С момента подписания соглашения с Трестом Альманди прошла неделя, и Кошмар теперь находится среди войск Норнета, что стоят на берегу реки. А вот на противоположном берегу в ста пятидесяти метрах начинаются позиции Анклава Чести.
Последние дни здесь бушевала жестокая буря, и уровень воды немного повысился. На дорогах теперь царство грязи и луж, но именно непогода заставила противника притормозить с преодолением реки. Вчера также подошли передовые отряды Треста Альманди, так что в совокупности армия теперь состоит из двадцати двух тысяч человек. Это на десять тысяч больше, чем у неприятеля, которому придется штурмовать реку.
В любой другой ситуации это не заставило бы сердце биться чаще, так как защитники в более выигрышной позиции, но в мире, где существуют псионические силы, исход боя может поменяться в любой момент. Смотрящий на туман эльф понимает, что в скором бою ему придется встретиться с мастерами боевых искусств, о которых до этого лишь слышал от Беллерофонта.
В мире, где один псионик может справиться с целым отрядом обычных воинов, может произойти что угодно. Особенно, если ты не знаешь возможностей врага. Именно поэтому здесь находится Драконья Гвардия в полном составе. А вот из Трибунов прибыл только Кошмар. Гектор охраняет Трибун-Дор и императрицу, Трибун Пространства на боях не специализируется, а Трибун Судьбы слишком слаба.
— О чем задумался? — Кави тоже стоит рядом, описывая туман длинной и витиеватой метафорой, где туман — это неизвестность перед боем, а река — символ жизни и смерти одновременно.
— Ни о чем. Просто не терпится начать.
— Ты так хочешь как можно скорее приблизить то будущее? — халфлинг закрывает книгу.
— Именно. До этого я ни к чему не стремился и ничего не хотел. Но теперь у меня есть реальный шанс узнать что-то о своем прошлом. И пускай это связано с диким риском. Пускай воспоминания могут оказаться болезненными. Интуиция буквально вопит, что не стоит этого делать, но я все равно сделаю.
— Ну, да. Странно стремиться к собственной смерти.
— Нет, меня гложет не мысль о смерти, а том, что я узнаю о собственном прошлом. Чутье подсказывает, что оно мне не понравится. Но довольно обо мне, как ты сама?
— Я? — удивляется девушка.
— Ты. Что это за выражение лица, будто тебе предложили стать царицей всех земель? — посмеивается эльф.
— Ну тебя. Я просто удивилась.
— Почему?
— Потому что в рядах Искателей Мифов никого не интересовали мои дела и мысли, только эффективность работы. А ты мне сначала не показался тем, кого заботит кто-то посторонний.
— Ну, тут ты права, мне абсолютно плевать на всех здесь присутствующих. Но я же говорил в Трибун-Доре, что это не распространяется на тех, кого я считаю «своими». Это термин принадлежности, а не владения.
— Я понимаю. И почему ты меня считаешь таковой? Из-за того, что я пишу про тебя книгу?
— Не знаю. Мы давно вместе работаем. Ты не вызываешь отвращения. Я командую и заставляю выполнять приказы, но вместе с этим беру на себя ответственность за тебя. Почему-то я внутренне считаю, что именно так нужно делать. Возможно, привычка из забытого прошлого.
Кави смотрит в лицо Одиннадцатого и не видит признаков смеха или сарказма. Словно он действительно верит в то, что говорит, хоть и не может дать четкий ответ. Невысоклица уже давно поняла, что эльф очень часто действует по наитию, хотя способен выдавать сумасшедшие схемы достижения целей.
— Ты так и не ответила, как твои дела, — напоминает эльф.
— У меня всё хорошо. Я пишу книгу и нахожусь в центре событий. О большем не могу даже мечтать.
— Врешь, есть что-то еще, — спокойно отвечает Кошмар.
— Ты опять магию свою применяешь? — напрягается Кави, которая не любит такие штуки, что были у Габдула. Маги Разума могут легко почувствовать страх, агрессию, обман и волнение.