Пажити стелились до большой реки, плавно несшей воды в тон бутылочного стекла, а на том берегу вскипала зеленая, глянцевая пена леса – она укатывалась до высоченных гор, синевших вдали.
По течению медленно сплавлялся двухмачтовый парусник, вея длинными вымпелами, скользила длиннотелая галера, в лад загребая веслами на крутой излуке - русло ныряло в дебри, петляя и ужимаясь к истоку.
- Красота-то какая… - сплагиатил я. - Лепота!
Справа громоздились могучие башни и крепостные стены города. Из-за каменных зубцов выпирали острые черепичные крыши с флюгерами, шпили, обитые позеленевшей медью, и купола, выложенные изразцами в три краски.
- Это Уаруберт! – возбудился Мишка, тыча пальцем в крепость. – А там, на западе, замок Цеолэнс! Река – это Кордуин, она стекает с Одиноких гор…
- А здесь у вас что? – кивнул я на пространство посередке «триптиха», бугрящееся округлыми и плосковерхими холмами, заросшими кудлатой травой да растрепанным кустарником.
- Орочье плато!
Зеленые курганы, будто прибой зачарованного моря, подступали к отвесным красноватым утесам, с краю омытым речной водою, и всюду – в низинах, у пещер, на тропах и увалах шла непонятная, но весьма энергичная возня.
Сотни людей и нелюдей бегали, крались, гонялись друг за другом, нападали или оборонялись.
- Не понял, - нахмурился я. – Они что, воюют?
- Не-е, мобов фармят! – жизнерадостно воскликнул Миха. – Нам туда! Мигом левелапнемся!
Я лишь вздохнул, еле сдерживая в себе стариковскую привычку брюзжать. Вот, дескать, в наше время… А что в наше время? Да мы и не такие словечки загибали! Молодежь всегда родную речь корежит, под себя выворачивает. А тут и вовсе…
«Что наша жизнь? Игра!»
Неожиданно кусты на склоне затрещали, и по спутанной траве скатились трое игроков. Их визги и крики покрывал низкий рык – над колючими ветками лишь серая щетина топорщилась. И вот моб вздыбился – среднее арифметическое между человеком и гиеной, одетое в потертый кожаный чехол, схожий с пончо – даже бахрома колышется понизу.
Гнолл-солдат 5-го уровня.
Мощная, кряжистая фигура сгорбилась, суча лапами и ляская зубастой пастью. Грузным прыжком догнав кувыркавшихся игроков, гнолл наотмашь ударил замешкавшегося беглеца, вспарывая тому живот. Брезгливо отряхнув сизые кишки, человеко-гиена оскалился, переступая через воющего геймера.
- Нет! Не-ет! – взвыл его товарищ, отползая на карачках и волоча раненую ногу.
Косолапо ступая, гнолл догнал его, прижал ногой к земле… Истошный вопль захлебнулся, а оторванную голову моб метко зафутболил в спину третьему из пати.
- Гол… - пробормотал Миша. – Не-е… Не наш левл.
Деловито осматриваясь, мало́й зашагал дальше. Я за ним, поражаясь надгробному памятнику, торчавшему прямо посреди набитой тропы.
- Позвольте, позвольте! – заторопили меня сзади.
Я вежливо отшагнул на обочину, пропуская крепко сбитого мужика в одних «семейниках». Хлопнув по надгробию, мужик получил свой шмот и сумку.
- Второй раз за день респлюсь! – хмыкнул он весело, натягивая простецкие штаны. – Не того монстра сагрил! Прикинь? Ка-ак набросится…
- Бывает… - бросил я, обходя дважды воскресшего.
- Бро!
- Иду.
Мишка стоял на коленях, выглядывая за край холма. Высокая лохматая трава прятала его, шелестя, как шелковая ткань. Я опустился рядом.
- Чего там?
- Норы! – приглушенно доложил брат. - Их огры рыли, бревнами крепили… А заселились гоблины-рудознатцы. Вон, видишь? У них морды синие!
- А орки тут не водятся?
- Так орки и есть гоблины, только по-эльфийски! Ты, давай, здесь жди, будешь танковать. А я – пулить. Ну, выманивать! Мобы за мной, я к тебе, а ты их… того… почикаешь. Что лутнём – пополам!
- Лутнём, - серьезно кивнул я. – Чего ж не лутнуть?
- Ну, я пошел!
«Бро» спустился по затравевшей тропке к норам, больше похожим на штольни – круглая дверь как раз под мой рост. У нор россыпью блестела руда, в ней копался моб печального образа.
Гоблин-рудознатец 2-го уровня.
Карикатура на человека. Тяжелая клыкастая челюсть, огромный крюковатый нос, круглые, как у совы глаза – в них тлело недоброе пламя. Почуяв Мишку, гоблин развернулся всем телом, и его буркала загорелись плотоядными красными огоньками.
Братишка что-то такое выделывал руками, то ли будя агро, то ли кастуя. Неуклюжий с виду моб поднялся, да как дунет за Мишкой – мало́й буквально взлетел по склону.
Выхватив кинжал, я заступил дорогу гоблину. Тот на ходу оттянул костистую руку для удара в спину Мишке, а я взмахнул клинком, распластав мобу правый бок.