- Ну, товарищ старший лейтенант! Это же.
- Быстро отжался вторую пайку! - не выдержав такого оскорбления, скомандовал уже командир роты.
Филатов с трудом, но отжался ещё тридцать три раза. Затем он поднялся с пола и вновь заправил обмундирование.
- Кру-ГОМ! - приказал ему Иваныч. - Шагом МАРШ!
Боец выполнил его команду и уже почти вышел за дверь, но.
- Товарищ майор! Ну, я же не мальчик! Сам всё понимаю! Но надо мне!.
Стоя в дверях и взирая на нас заблестевшими глазами, упрямый пулеметчик говорил с сильным внутренним надрывом. Не знаю точно почему, но у меня что-то дрогнуло в душе от жалости и я решил просто поговорить с молодым бойцом… Всё же мой подчиненный и завтра мне с ним ехать на войну.
- Зайди! Ты занимаешься е-рун-дой! Понял! Я - твой командир группы и ты мне же приносишь своё идиотское завещание!
- А я у тебя командир роты! - громко и очень недовольно произнес Пуданов. - И получается, что ты нам уже заранее не доверяешь! И готовишься к своей смерти! Ты понимаешь!
- Извините, если я вас обидел! - забормотал Филатов. - Но у меня предчувствие… И я.
- Ты чего?… Тоже Кашпировского насмотрелся по телевизору? - грубо оборвал его Иваныч. - Водичку заряжаешь, да? В котелке солдатском.
Солдат быстро заговорил, словно боясь остановиться:
- Ну, товарищ майор! Я же сирота! И у меня только сестра родная осталась! Она сейчас в детдоме… А я же её брат… Ей одиннадцать лет всего.
Услышав эти взволнованные и искренние признания Филатова, высказанные прямо в глаза, майор Пуданов смягчился.
- Ну, что у тебя там? - проворчал он уже подобрее. - Выкладывай!
Настырный пулеметчик понял, что он всё-таки добился своего, и сразу же приступил к делу.
- У нас родители погибли в аварии. И я вместе с сестренкой попали в детдом. Никто из родни нас к себе не взял. И мы там вдвоём мыкались. А от родителей мне и сестре осталась квартира трехкомнатная прямо в центре Ставрополя. В ней сейчас родственнички живут.
- Ни хуя себе родня! - крякнул возмущенно Иваныч. - Дальше давай.
- Но квартира приватизированная! Родители успели её принять в свою частную собственность! А через два месяца погибли… - продолжал рассказывать солдат. - И по наследству она перешла ко мне и сестре… Пополам на двоих.
- Ну, понятно! - сказал я. - На двух наследников.
- Вот… - опять замялся боец. - В армию меня прямо из интерната взяли… Если со мной что-нибудь случится… То они мою сестру просто-напросто на порог не пустят… И она совсем бездомной станет… А я хочу свою половину ей отписать по этому завещанию. Чтобы она стала полной хозяйкой квартиры.
Замысел Филатова нам был вполне ясен.
- Да-а… - тягостно сказал Иваныч. - Что же с тобой делать?.
Я понимал его превосходно… Поскольку полные сироты, как мне было известно, не должны были проходить службу в горячих точках… Бездушные военкоматчики постарались выполнить свой план по набору призывников и забрили в армию беззащитного да бесправного паренька… А наши бумажные крючкотворы из Ростовской бригады вкупе с замполитами даже не удосужились принять все меры, чтобы Филатов остался в учебной роте… Или в подразделении обеспечения.
Я тоже вздохнул и стал терпеливо объяснять пулеметчику все нюансы с юридической точки зрения.
- С этим твоим завещанием нам с тобой придётся идти к начальнику штаба батальона, потому что только он имеет законное право заверять своей подписью и круглой гербовой печатью такие вот документы… Понимаешь? В принципе-то это не трудно сделать… Но вот.
Я замолчал, стараясь подобрать правильную формулировку… Хоть мне и не доводилось испытывать к начальнику штаба батальона майору Грибок абсолютно никаких симпатий, но ради такого серьёзного дела… И ради моего же непосредственного подчиненного… Я мог выполнить такую необычную просьбу солдата.
- Да нас весь штаб на смех поднимет… - усмехнулся ротный. - Такое в первый раз произойдёт! И потом бойцы косяком попрутся… Завещать, отменять завещания… Бабке, внучке, Жучке.
Но я не разделял его повеселевшего настроения:
- Филатов! Ты меня пойми правильно! Во-первых: ты подаешь очень плохой пример другим солдатам. Не потому, что они затем тоже будут писать завещания! Вон, на гражданке этих нотариусов как блох на собаке дворовой… Идите и завещайте что хотите… А твой плохой пример состоит в том, что ты уже заранее допускаешь возможность своей смерти! А лично за тебя несу ответственность именно я! И выходит, что ты уже здесь, в роте, не доверяешь мне!
- Но я… - начал было Филатов.
- Не перебивай старших! - осуждающе проговорил я. - И тогда уже другие солдаты будут думать, что вот… У нас такой командир, которому и доверять-то нельзя! Пулеметчик Филатов целое завещание написал из-за этого! А мы-то чем хуже!