Иона переживала за будущее Эки. Пожалуй потому, что отчасти друзья были очень похожи. За все время обучения ни один из них ни разу не проявил и толики инициативы. Девушка не желала внимания. Участие в конкурсах слишком утомительное занятие, а новые идеи всегда витают в воздухе, и дело времени пока ее задумку воплотит кто-то другой. Эки же, хоть и обладал детруйским типом энергии, никогда не был заинтересован в том, чтобы поступать в академию. Однако его родители были слишком настойчивы в своём желании, и возложили на сына может и не тяжелую, но неприятную ношу. Его видели в рядах имперской армии под командованием самого Малака и его генерала, господина из благородной семьи Талли. Там доблестно служил его отец до первых травм, там же ожидали видеть и сына. Но Эки не был заинтересован в боевой магии так же, как и не имел желания быть одним из сотни тысяч имперских солдат, имён которых вряд ли кто вспомнит после кровопролитных боев. Ему все равно не попасть в их ряды - для этого парень уж точно постарался, только если отец не рискнет воспользоваться связями. Эки считался худшим на своём потоке. На практических занятиях он балансировал на грани близкой к провалу, но не позволял оценкам упасть настолько, чтобы его исключили, а письменные работы доверял делать Ионе с условием того, что результат будет не более семидесяти баллов. Искусно он избегал все обязательные соревнования, имитируя малокровие, и никто кроме сокурсников не видел, как иной раз удивительно он контролирует потоки окко. Не видела этого и Иона, поэтому сейчас очень переживала за друга. Если бы он добился толики внимания хоть от какой-нибудь компании, то в будущем обеспечил бы себе почти стопроцентную безопасность. Иона считала, что Эки может сломаться, если ему не повезёт с местом распределения. Все-таки, детруо считался самым опасным факультетом, и надеяться на то, что после выпуска ты будешь сидеть играть в карты на охранном посту точно не стоило. Девушка откинулась на спинку скамьи, безучастно глядя на чистое небо, свободное от облаков. Наверное, ей не стоило переживать за кого-то, сомневаться в чужих силах. Ведь Эки знал, что делает. По крайней мере, она на это надеялась. Скорее всего, после выпуска они совсем не будут видеться друг с другом. Это немного огорчало, поэтому Иона хотела сделать что-то, что помогло бы ей избавиться от этих мыслей. Бездумная ходьба всегда выручала ее. К тому же это помогло отодвинуть на задний план и мысли о своем выступлении этим вечером. Чем меньше она будет думать об этом, тем лучше, можно даже не повторять материал - она и так знает его от первой до последней буквы. Следовало лишь отвлечься.
Альва с грустью смотрела на двор академии, по которому расслабленно прогуливалась ее соседка. Ей было завидно, что она может позволить себе вести себя так спокойно в свой последний год. Будто ей и не нужно повторять материалы своего студенческого проекта и ее ноги вовсе не подкашиваются от одной мысли о том, что ей придется выходить перед дюжиной преподавателей, рассказывать всё и отвечать на их вопросы. Не запинаясь, не забывая свой материал и держать спину ровно… Альва бы хотела уметь также. Что есть у Ионы, чего нет у нее? Пожалуй, она общалась с ней не так часто, чтобы знать ответ на этот вопрос. Еще раз тяжело вздохнув, она отвернулась от окна и продолжила свою работу. Голову не покидала мысль о том, а не попросить ли ей помощи? Она знала, что “Нои” уже делала работы ее сокурсникам, так что сомнений в ее познаниях по магическому праву быть все же не должно. Это оккупировало все мысли Альвы, терзая ее, заставляя думать обо всем, кроме своей работы. Она никак не могла закончить редактировать текст. Девушка была крайне недовольна тем, что у нее получалось. Тема теперь казалась откровенно дурацкой, текст написан не так, как она хотела бы, и даже аргументы, что раньше казались ей весомыми, сейчас звучали словно детский лепет. Если она заплатит “Нои”, понравится ли ей работа? Будет ли она смело стоять перед колкими взорами магистров и без запинки рассказывать свой материал? Альва была готова схватиться за голову и пару раз стукнуть ей о столешницу. Мысли, что приходили в ее голову, не нравились адептке, но и деться от них было некуда. Лишь на секунду она отвлеклась от них, когда услышала скрип ступеней.