– Иона, – окликнула Альва свою соседку, выглядывая из-за своей двери. На лице от чего-то начал пятнами проявляться румянец. Ей было стыдно за что-то, но она не понимала, за что именно. – Можно тебя на пару минут?
Девушка на ее вопрос лишь пожала плечами и подошла ближе. Лицо Ионы оставалось безмятежным, светлые глаза ясно смотрели на девушку, и в них не бесновался шторм волнения, а стоял штиль. То, что близилось явно не наводило на нее даже капли паники.
– Что случилось?
– Я могу попросить тебя… – Альва запнулась, подбирая слова и пытаясь не сморозить какую-нибудь глупость. – П..проверить мою работу? Не за просто так, конечно, я по…
– Конечно, – пожала плечами Иона, не дав той договорить. – Только не надо ничего, я не эксперт по магическому праву, но по общим критериям могу посмотреть, если хочешь. К тому же, ты помогла мне тогда. Будем квиты.
– Правда? – девушка кивнула на ее вопрос и прошла внутрь комнаты, когда Альва открыла дверь шире, предлагая войти. Вообще, она хотела попросить ее начать заново, но это было бы невозможно. Даже если отдаст все сбережения, то все равно Иона, даже будь она трижды гениальной, не успеет закончить объем работы, который она делала весь год. - Вот…
Девушка ободряюще улыбнулась соседке, и взяла ее работу в руки. Она понимала, что та, по большему счету, нуждалась в поддержке.
Иона облокотилась о стол, скрестив ноги, и начала внимательно вчитываться в текст. "Правовые основы взаимоотношений Империи Альверн и Королевства Умалес" - гласил заголовок.
– Хм, – на лице девушки появилась смесь интереса и удивления. – Щепетильная тема.
Умалес - вассальное государство, и если говорить о его правах, то хватит пальцев одной руки, чтобы назвать их, если не меньше.
– Думаешь, в будущем он может получить суверенитет? – Альва пожала плечами на вопрос соседки, но она знала, что на границе с Адвиком, северной частью Альверна, периодически происходят волнения, спровоцированные людьми Умалес. Это не только накаляет отношениях с сюзереном, но и приводит к нестабильности в самом королевстве. К тому же, страдает и Адвик. В последнее время там то свирепствуют эпидемии, то учащаются нападения диких зверей. – Скорее Малак окончательно плюнет на все существующие пакты и захватит соседа полностью. Все-таки, там есть порт. Но право использовать его есть только у Империи, не так ли?
– Да, маловероятно, что королевство попытается предпринять что-то против Альверна напрямую. – Альва согласно кивнула, подтверждая свои слова, будто сама не была уверена в них. – Но возможно вмешательство других соседей. Невозможно уследить за каждым человеком пусть и небольшой страны. Умалес может и не отправлять официальных делегаций, но все-таки вести переговоры в тайне от сюзерена.
– Это так, – не стала спорить Иона и вернулась обратно к чтению. Она просматривала текст не слишком тщательно, в основном пробегая глазами по строчкам и отмечая для себя некоторые детали. После десяти минут молчания она перевернула последний лист и ободряюще улыбнулась Альве. – Ты хочешь услышать совета?
– Ну, если можно, – сама девушка подошла к столу и забрала из рук Ионы свою работу с желанием просмотреть ее еще раз самостоятельно.
– На седьмой, тринадцатой и самой последней страницах есть описки, ты заметишь их. Могут быть вопросы касательно реферата - цель… – Иона задумалась, подбирая подходящее слово. – У нее достаточно размытые границы. К тому же, ты планируешь добавлять сноску на умалесском?
– Я думала на этот счет, – неуверенно начала Альва, пальцем постукивая по обложке своей работы. – Так же я использовала в тексте и названия городов, и академий, и просто деятелей Умалеса. По правилам мне следовало их написать на языке королевства, но сама понимаешь…
Уже несколько лет Альверн на правах сюзерена активно искореняет любое проявление умалесского языка. И до этого большая часть королевства хоть и знала его, но пользовалась праязыком общим для материка. Это был лихан, и он считался государственным у большей части стран на континенте. Неудивительно, что Альверн захотел стереть умалесский из памяти королевства. Получалось неплохо. Сегодня вся документация Умалеса ведется на лихане, как и все вывески, книги, даже старые записи были переписаны, а оригинальные сожжены. Война с чужой культурой велась активно и с проявлением излишней жестокости. Теперь даже бытовые разговоры могли быть подслушаны, и если они велись не на лихане, то говорящие могли быть наказаны.