– Почему?
Она коротко посмотрела на него, думая, сказать ли ей правду или же скрыть. В задумчивости девушка закусила губу, но через некоторое время все же начала говорить:
– Под конец моей работы я подумала, что слишком уж их воздействие похоже на наркотическое, к тому же, как выяснилось, они вызывали привыкание. – Аккуратно начала девушка. - Когда я перестала давать их своему другу и сама бросила пить их, проявились побочные эффекты. Я не могла быть в этом уверена - выборка совсем небольшая. Но все равно остановила работу над ними, представив самый первый вариант. – Она побарабанила пальцами по поверхности стола, и по комнате разнесся глухой тревожный звук. – Они почти никак не работают на этом этапе, Хальдадгер не мог быть заинтересован в такой посредственной работе.
Если дела действительно обстояли именно так, то ситуация становилась чуть запутаннее. Аарон не особенно хорошо знал магистра, но показалось странным то, что он так настойчив в отношении нового работника. Либо он чего-то не понимал, либо Иона раскрыла не все детали. В любом случае это не то, о чем ему следовало думать сейчас, и парень постарался убрать посторонние мысли. Нужно сосредоточиться на главной задаче - усовершенствование препарата. Ведь еще пара доработок, и ему точно позволят провести тесты на непосредственно больных людях, а это даст возможность сделать лекарство еще более эффективным. Разговор был окончен, и они вернулись к своим делам.
Вечером опять лил дождь, и из-за густой завесы не было видно ничего дальше десяти шагов. Приходилось едва ли не наугад искать путь к любимой кофейне. По дорогам мчались мотокареты, из-за чего приходилось быть вдвойне осторожной, перебегая дороги и при этом внимательно всматриваться в серую стену дождя. Изредка свет фар прорезал их, и предпочтительнее было постоять под ливнем лишнюю минуту, пропуская транспорт. Внутрь кофейни девушка вошла промокшая до нитки, и некоторое время нерешительно топталась у порога, пытаясь хоть немного сбить с себя влагу и оглядываясь в поисках Эки. Он сидел у дальнего окна, повернувшись в ее сторону. Видимо, парень ожидал подругу какое-то время, волосы лишь слегка влажные, а форменное пальто на спинке высокого стула уже давно высохло. На столе рядом с ним стояли две высокие кружки с чем-то горячим и, похоже, ароматным. Иона стянула мокрое пальто и оставила его на вешалке у входа, а сама проскочила вглубь теплого помещения. Еще чуть-чуть, и ее зубы начали бы отбивать чечетку, но она вовремя добралась до спасительного тепла.
– Как дела? – поинтересовалась девушка, как только оказалась рядом с Эки. Тот, ожидаемо, не стал приветствовать ее объятиями, и просто протянул кружку с ее любимым чаем. Прежде чем принять ее, Иона перед этим еще забралась на стул, зачесала прилично отросшие пряди назад пальцами и, наконец, взяла из его рук теплую чашку, отогревая покрасневшие пальцы. – В следующий раз я угощаю.
Эки улыбнулся на ее заявление и отпил свой любимый кофе, который уже успел чуть остыть за это время.
– У меня все славно, – к удивлению подруги ответил он, девушка не знала, стоит ли выяснять, почему так. – Тебя не было дома на этих выходных? Я заходил.
– Да, – виновато кивнула Иона. – Извини, не успела сказать… точнее сама вспомнила только в день отъезда. – Она дернула уголком рта, вспоминая поездку. – Возвращалась в храм.
Светлая бровь удивленно взметнулась вверх. Парень знал, как Первый Жрец относится к своей дочери, и он не думал, что когда-нибудь девушка вернется в то место.
– И… как?
Девушка задумчиво хмыкнула, думая, как бы покороче все рассказать.
– Итог - вчера я подала заявление об отречении от семьи, слушание на следующей неделе.
Эки был немного ошарашен новостью, но радостно улыбнулся после недолгих раздумий. Наконец, ее ничего не связывало с тем местом и человеком. С Жрецом парень хоть и не был знаком, но мнение, которое он составил о нем слушая рассказ подруги, радикально отличалось от общественного. Но оставался один интересный вопрос.
– Какую фамилию ты возьмешь? – внезапно спросил Эки. Девушка удивленно посмотрела на него, а вскоре и сама глубоко задумалась.
– Ну, как-то не думала об этом. – Призналась она, пожав плечами.
Действительно, и вариантов, как таковых, не было. Коил - фамилия, принадлежавшая одному из первых основателей храма Многоликой, и оставить ее после отречения она не могла. Если же попытаться обратиться к семье матери, то вряд ли это увенчается успехом. Сразу после того, как Агату в буквальном смысле передали в храм, они обрезали с ней все контакты и родственников по материнской стороне Иона никогда не знала. Сложно представить, что если они получат письмо с просьбой взять их фамилию от девушки, что до этого никогда не видели, то тут же согласятся. К тому же ее пугала вероятность того, что первым делом они захотят подтвердить родство, прежде чем вообще рассмотреть ее запрос. И тогда могут оправдаться подозрения о том, что, быть может, она действительно не имеет связи с теми, кого когда-то считала своей семьей. В любом случае с ними Иона имела еще меньше общего, чем с людьми в поместье у храма. У нее не было других вариантов, так что пришлось просто развести руками.