– Это шантаж, – напомнила Иона дрогнувшим голосом, пытаясь воззвать к его совести. На Хальдегера это не подействовало.
Он легко согласился:
– Верно. Но разве это так уж плохо? Я просто не могу позволить пропасть вашему таланту. – Пожав плечами, произнес он. – Куда вы собрались идти после выпуска?
Иона замялась. Не то, чтобы у неё совсем не было планов, но… хотя, пожалуй, каких-то точных у нее действительно не было. Однако даже если это так, каким образом это касается его? Об этом Иона и спросила.
– Понимаете, если я позволю такой многообещающей выпускнице пропасть - не смогу спать несколько лет. Тем более, – добавил он, – плохого я вам не желаю. Вы наверняка слышали об этой компании. В ней вы сможете добиться невероятных высот, с вашими-то способностями, станете известной во всем мире. Ваши труды на протяжении всех семи лет с головой окупятся. Отлично же?
Иона не нашлась с ответом. Делать ей все равно ничего не оставалось. Но она не могла согласиться на это, не поставив своих условий.
– Хорошо, – согласилась она и взяла в пальцы резную ручку. Та оказалась холодной на ощупь и весила больше, чем другие такие же. Ощущение реальности немного отрезвило ее. – Только одно условие. Я хочу, чтобы этот контракт имел конец.
Хальдегер впервые за их разговор воспроизвел на лице эмоцию недовольства. Такое в его планы не входило, но…
– Пять тысяч эликсиров и ты свободна.
Это переходило все границы здравого смысла. Даже если она будет готовить микстуры каждый день, то это все равно затянется на многие-многие годы. Такое ее не устраивало, и магистр осознавал это. Даже сбитая цифра все равно будет выгодна для него.
– Вы, похоже, шутите. – Сквозь зубы процедила она, взглядом прожигая его переносицу. – Это называется рабство. Не больше двух с половиной, господин Хальдегер.
– Ладно-ладно. – примирительно произнес он.
Иона тщательно прочла каждую строчку договора, дописала только что установленное ими условие и без особого энтузиазма поставила подпись. Наконец, она смогла покинуть кабинет магистра.
Этот разговор, долгий и утомительный, вряд ли когда-либо покинет её мысли. Даже если Иона и обладала какими-то способностями, какое магистру дело, как именно она ими распорядится? Может, она была бы счастлива, работая в маленьком предприятии где-нибудь на задворках империи, а не в самой известной компании. Ей не хотелось известности или бесконечных богатств, эта одержимость бесконечной самоактуализацией утомляет и раздражает, только и всего. Может, ей совсем и не нужно делать что-то невероятное, чтобы почувствовать удовольствие от жизни. Может быть Иона достаточно просто жить в своем темпе. Но сейчас уже ничего не изменить - подпись поставлена, и если не хочется потом иметь дела с последствиями невыполненного контракта, то придётся закусить язык и терпеть. Терпеть, как она умела.
Нельзя было сказать, что Хальдегер совсем уж не испытывал каких-либо угрызений совести. О, они были, и ещё какие. Раньше магистр думал, что такое "принуждение" будет воспринято куда более.. позитивно, что ли? Он знал, что Иона не самый инициативный студент, но думал стоит ему чуть подтолкнуть ее и девушка согласиться без особых проблем. Однако назвать ее счастливой в момент ухода никак нельзя. Неужели, он ошибся?
– Нет, – Хальдегер тряхнул головой. – Дело сделано и ничего уже не попишешь. Если случится что-то скверное, всегда можно исправить. Как-нибудь…
Мужчина тяжело вздохнул и встал из-за стола. Вечерело, и от открытой форточки начинало веять неприятной прохладой. Следовало бы закрыть, но вместо этого он вышел на балкон и начал рассматривать студентов во дворе, вид на который открывался просто замечательный, и зажег сигарету. Вскоре он заметил ее. Походка была небрежной, она почти бежала по мощеной площади, руки сжаты в кулаки. Да, Ионы явно была зла. Вскоре она скрылась за густой листвой и Хальдегер потерял ее из виду. Укол совести был не сильным, но ощутимым, но он отмахнулся от этих мыслей. Выгнал из головы вопрос “Что, если я не отправлю ей заявку на стажировку?” и, стряхнув пепел, вернулся к бездумному курению. Магистр решил, что даже если это наказание для нее - Иона его, говоря откровенно, вполне себе заслужила. Так что не стоило думать об этом дольше обычного.
– Нужно радоваться, – Хальдегер затушил сигарету. – У меня в руках лучший студент академии и гарантированные две тысячи зелий.