— И уже начинаю жалеть об этом. Слишком много от тебя шума… — шагнув в Мие, достал нож. — Как думаешь, сколько бы Демиургов обменяли твою жизнь, на столь лакомый кусок как твой аллод?
— Люди добрые! Среди них есть плохие, но не все такие! — упрямо пробормотала девушка, закрыв глаза при виде нависшего над ней оружия.
— Н-да, даже страшно представить, какой бы ты создала мир, если бы тебе удалось выиграть в этой гонке, — покачал я головой, переворачивая Мию на живот.
Схватив за верёвку, связывающую девушке руки, поддел остриём ножа затянувшийся узел и стянул с неё путы. То же самое проделал и с ножной распоркой.
— Я же сразу говорила, что не буду ничего делать против тебя, — едва ощутив свободу, Миллиган, уселась и принялась растирать затёкшие конечности.
— Конечно, ничего не сделаешь, я не позволю, — покачал я Ублюдком в руке. — А теперь приступай к работе!
— Что? — удивилась Мия, а после повернулась в ту сторону, где стояла платформа-тележка на колёсах с резиновыми покрышками.
— Настало время отрабатывать пищу и кров на моём Аллоде, — я кивнул на лежащих почти у самого входа чурбаки. — Грузи на тележку.
— Но я…
— Труд облагораживает, благородная, — я усмехнулся и сел на грубо сколоченный табурет.
Не знаю, специально так было сделано или просто совпало, но весь Аллод производил впечатление чего-то средневекового, с редким вкраплением современности.
Впрочем, наверное, мой аллод с хибарой и слепленными из говна и палок строениями и пещерами, так и вовсе смотрелся каким-то дикарским…
— Хорошо, я сделаю это, — прикусив губу, Мия принялась толкать тележку к горе чурбаков.
— Эй, Блаженная, не надо мне одолжение делать, — качнул я головой. — Грузить лицом ко мне, так, чтобы я видел твою скуксившуюся мордашку и руки. Ты вообще, как выжила с таким гонором? Явно же ничего тяжелее чл… золотой ложки в руках не держала.
— Я не такая! — девушка явно расслышала мою оговорку и даже секунду размышляла, не запустить ли мне деревяшкой в голову. Впрочем, не стала, опустив чурбан на тележку. — У моего рода на момент прихода Системы было имение на Сент-Мэрисе. Это маленький островок с небольшим количеством населения…
— Ты продолжай, продолжай… И работать, и рассказывать, — подтолкнул я замершую девушку, на которую нахлынули воспоминания.
— Первые годы были спокойны. Заражённых мало, монстры ещё не заматерели. Для меня, для тринадцатилетней, жизнь вообще не поменялась. Разве что окружающие люди стали куда более нервные, да и домой, в Лондон, нельзя было вернуться…
Моллиган, словно робот, продолжала закидывать чурбаны на тележку, продолжая пересказывать историю своей жизни. В какой-то мере лёгкой, а в какой-то и не очень…
Система действительно в первые годы не сильно напрягала. Нет, мир стремительно рушился, но в какой-то степени люди сами в этом были виноваты.
Вместо того чтобы объединиться, люди продолжали грызню между собой, постепенно отступая в анклавы под натиском заражённых. Ну а после и настоящие монстры подтянулись…
— … к седьмому году поместье превратилось в настоящую крепость. Вот только оборонять её было почти некому, — продолжала девушка. — Вся моя семья: мама, папа, братья с сёстрами — погибла один за другим. Слуг тоже становилось с каждым годом всё меньше, хотя мы и старались приютить всех жителей острова у себя. Даже организовывали вылазки на большую землю за припасами и людьми, пока летающие и плавающие твари не отрезали нас окончательно.
Мия вновь замолчала, взяв в руки деревяшку, а спустя мгновение запустила её. Правда, не в меня, а в стену.
— Я бы, на твоём месте, так больше не делал, — произнёс я, успев за секунду сменить позицию и направить дуло Ублюдка на голову Моллиган.
— Извини… те… Последние дни были особенно тяжкими. Погибли все, стараясь спасти последнюю наследницу рода. Опустевший дом, по тёмным коридорам которого бродят монстры, а я в подвале одна, рядом с умершей бабушкой, моей последней опорой в том безумном мире… — глаза у девушки заблестели, а по щекам потекли слёзы.
Я поднял брошенную Мией деревяшку и кинул её на почти заполненную тележку, после чего уселся обратно на табурет.
— И когда уже твари ломились ко мне в дверь, пришло то самое сообщение, о Демиургах и Наёмниках, — лицо Миллиган на мгновение дрогнуло, а боль воспоминаний сменилась вспышкой гнева. — И я выбрала стать демиургом, чтобы создать новый мир, где не будет боли и страдания, как в прошлом, погибшем.
— Ага… А потом тебе повстречался Ярвинен, добрый парень, который подсказал, где искать «виновника» всех приключившихся с тобой бед, — покачал я головой, прикидывая насколько должны быть прокачена удача у Блаженной, чтобы умудриться выжить там, а после ещё и здесь более-менее удачно развиваться…