— Каких-то пять дней назад здесь было куда больше воинов, господин! Но прибыл какой-то демиург и забрал с собой часть орков в обмен на рабов. Мудрый Могрул, местный вождь, решил, что столько славных воинов этот Осколок не прокормит, хоть мы здесь и выращиваем скот, и поэтому нужно избавиться от лишних ртов, — эльф согнулся, зайдясь в кашле.
— Ну не такой он и мудрый. Наверное, поэтому и сам демиургом не стал, — пробормотал я, глядя на то, как ко мне, громыхая доспехами, бежит гоблин. — Что случилось, боец?
— Командир, вас лейтенант Третий просит прийти. С ним в переговоры местный вождь вступил, требует позвать главного.
— Не верьте ему! Это страшный монстр! — внезапно вскинулся эльф, заставляя охранявших меня гоблинов направиться на него копья. — Он может притворяться разумным, его речи могут успокаивать, но он — чудовище! Не верьте ему, не разговаривайте с ним! Лучше сразу убейте!
— Разберёмся, — пообещал я уже едва ли не рыдающему парню.
Хотя тот, наверное, меня и не слышал из-за собственных криков. Тем не менее хоть его и было по-человечески жалко, времени успокаивать и хлопать по спине у меня не было.
Я приказал гоблинам вернуть эльфа обратно в барак под замок, после чего отправил одного из коротышек за крысами, чтобы те прочесали посёлок и нашли ушастых, живых или мёртвых.
— Не, ну, молодцы, парни, что тут скажешь… — произнёс я, двигаясь через порушенный посёлок и разглядывая трупы.
Понятно, что на фоне гоблинов орки, даже мёртвые, смотрелись куда внушительнее. Однако вспоминая нашу предыдущую встречу на злополучном хабе, не мог не отметить, что соотношение павших орков и гоблинов примерно одинаковое.
Думаю, встреться мы лицом к лицу месяца три назад, зелёные бугаи гнали бы нас ссаными тряпками до самого Аллода. А сейчас, гляди-ка, почти на равных сражаемся. А уж если ещё мозг включить некоторым…
— Ну и что тут происходит? — пройдя сквозь расступившийся передо мной строй, я вышел на небольшую площадь, в центре которой стоял единственный дом, сложенный из грубо обтёсанных камней.
— Могрул, вождь здешних орков хотел с вами переговорить, командир, — доложил стоящий перед двухэтажным домом Третий.
Доспех хобгоблина был изрядно помят, а на лице расплывался огромный синяк. Впрочем, разговаривал Третий довольно бодро, так что у него мозг определённо не пострадал. По этой причине у меня и возник вопрос, какого лешего он сам с местной шишкой беседу не ведёт?
— Могрул заявил, что знает, кто к нему явился, и хочет говорить с самим Шаровым, — произнёс Третий. — Утверждает, что ему есть что дать в обмен за возможность спасти свою жизнь.
— Так и сказал, что за свою? — удивился я, глядя на группу из десятка крупных орков, что полукольцом окружили дом своего вождя. — А про этих молодцов ни словом не обмолвился?
Третий в ответ молча покрутил головой.
— Н-да уж… Эй, парни, а вы что, жить не хотите? — громко поинтересовался я у орков, которые при моём появлении напряглись и подняли оружие.
— Можешь не стараться, демиург. Они тебя не понимают, — по площади прокатился звучный голос, и на пороге дома появился орк. Хотя вернее было сказать, орчище.
В гиганте было не меньше двух с половиной метров. Два здоровенных клыка выпирали из нижней челюсти, напоминая бивни мамонта, отчего обезображенное множеством шрамов лицо выглядело весьма устрашающе.
Сразу видно было, что Могрул свою должность не за смазливое личико получил. Впрочем, бремя власти и на этом здоровяке сказалось. Солидным был у него не только рост, но и пузо, весьма заметно перевешивающееся через пояс.
Тем не менее, глядя на то, с какой лёгкостью передвигает свою тушу Могрул, считать его безопасным было бы откровенно глупо.
— Эти орки были воспитаны лично мною, и их преданность безгранична, — остановившись в трёх метрах от нас с Третьим, громко произнёс Могрул. — И если им будет приказано умереть, они умрут.
Орк сделал движение пальцами, и один из его «воспитанников» ловким движением воткнул себе кинжал в сердце. После чего, сделав два шага вперёд и поклонившись, упал на пыльную землю.
— Не успел рассмотреть, давай ещё, — произнёс я, глядя на оставшихся орков. Судя по их лицам, ничего необычного они в произошедшем не видели.
— Всё ты прекрасно разглядел, Шаров, — Могрул растянул рот в жутком оскале, который, видимо, должен был быть улыбкой.
— Разглядел, — кивнул я. — Вот только не понимаю, на кой-была эта демонстрация?