‘Это что за нижняя область?’
Джоконда надолго замолчала. На этот раз никакие скрипты не включались, она окаменела: за тысячи километров отсюда в бункере океанской платформы программист просто думал.
‘Общежитие имеет обширную подземную часть, где начинается сложная система коммуникаций. Дойдите до автопрачечной. Спешите’
‘Я хочу посмотреть на программу Общежития.’ — строптиво заявил Данислав.
‘Зачем? Мы потеряем время...’
‘Минуту? Две? С места не сдвинусь, пока не увижу, ясно вам?’
Аватара мигнула: человек отключил прямую связь, и прога вернулась в полуавтономный режим. Джоконда ладонями снизу подперла свои груди, приподняла их, при этом переступая длинными гладкими ногами, будто танцуя. Скрипт оказался коротким, да еще и закольцованным: в какой-то момент она дернулась всем телом и начала в точности повторять все то, что недавно проделала. Потом заработал транспортный алгоритм, скрипт тут же отключился. Джоконда взяла Дана за руку — тактильно он это никак не ощутил, просто увидел, что ее тонкие пальцы с ярко-красными ногтями сжали его грубо прорисованное запястье, где рукав пиджака заменял кожу. Сегменты фрактала разъехались симметричными треугольными лепестками, и аватары стали стремительно падать.
Поверхность огромного голубого шара открылась под ними. Секретный сервер Континентпола превратился в зеркальную шляпку гриба, застывшую далеко вверху, почти возле круглой клетки из белых линий, охватывающих шар. Вокруг сервера материализовавшимися орбитами кружились два утыканных иглами кольца антивирусного сервиса.
Когда-то тендер на оформление выиграли дизайнеры независимой арт-группы Нью-Лондона, и теперь освоенная часть геовэба имела вид огромного Парка, где цивилизованного, а где и дикого. Хорошо прописанный алгоритм заставлял кроны деревьев, кустарник и траву то волноваться под порывами несуществующего ветра, то застывать; краски были густыми, сочными, шейдеров не пожалели, и сверху это напоминало блестящее масляное море.
Было здесь и здание Континентпола — параллелепипед красного мрамора, их официальный сервер. ‘Вверху’, где висела фрактальная долина, строить нельзя, но у Континентпола имелась какая-то компрометирующая инфа на тех, кто когда-то создал базовый протокол 7/83, да и на нью-лондовцев тоже — потому в программах Парка осталась дырка, позволившая спецам Континентпола обойти запрет. Данислав подозревал, что где-то там плавает и несколько других подобных секретных образований, хотя ни одного ни разу не видел.
Постройки были разбросаны по всему Парку. Тут уж старались штатные программисты и дизайнеры арендаторов. Контролировавший Парк фонд ‘Геосеть’, чьи полномочия в юридических документах определялись как ‘ограниченное владение’, собирал клики за аренду электронного пространства и содержал на них штат людей, которые поддерживали программный порядок и обновляли графику. Левитировать без соответствующих программ не то чтобы запрещалось, но считалось постыдным лузерством. Пока они приближались к деревьям, Дан заметил несколько воздушных катеров. В порядке оплаты за разработку базовой программы Парка нью-лондонцам предоставили эксклюзивное право на создание летательных средств передвижения. Лондонцы организовали дочернюю фирму ‘Леталка LTD’ и теперь бойко торговали всякими вертолетиками, глайдерами, флаерами, аэростатами и прочим. Созданием прог для наземного транспорта занимались ‘Майкрософт’, ‘Электрикум Арт’ и одно из подразделений ‘Фурнитуры’.
В этот раз люди Раппопорта решили пренебречь приличиями. Джоконда и Дан понеслись на бреющем полете — под ними тянулся центральный, застроенный в первую очередь сектор Парка. Красная громада Континентпола стояла посреди расчищенного от деревьев участка в окружении плоских геометрических фигур из пешеходных дорожек, газонов и клумб. Здесь царил порядок, но дальше, за кованой оградой, речушкой с мостом-аркой и засеянным березами квадратом общественного сектора, начался огромный район ‘Электрикум Арт’. В глазах зарябило от разномастных построек и летательных средств. Над сектором ЭА в разное время трудилось множество программистов, каждый со своими эстетическими воззрениями, в результате чего эклектика победила эстетику — повалила, избила до смерти и втоптала в почву Парка. Здесь имелось здание в форме креста с пористыми, вроде пенопласта, текстурами стен, огромные юрты из стекла, лаборатории — будто ряд застывших цунами, и все это соединяли перепутанные дорожки, причем некоторые стелились по земле, а некоторые висели над ней. Между дорожками сновали аватары — и пешие, и верхом, и на леталках нью-лондовцев. Проги наземного транспорта своим служащим ЭА продавало по себестоимости, к тому же, считалось патриотичным пользоваться ‘родным’ софтом. Оформляли их дизайнеры, раньше занятые главным образом в игровом и анимационном бизнесе: Данислав видел под собой то аватар на игрушечных динозавриках, то лупоглазые, ярко раскрашенные ‘живые’ машинки, то трехколесные велосипеды.