Она с трудом оторвала взгляд от омерзительного зрелища и вновь оглядела толпу. Истерические рыдания боле не трогали ее измученного сердца. И лишь от вида потерянной, застывшей поодаль фигуры Свеяра защемило в груди.
Нияна бездумно шагнула назад, но мать остервенело вцепилась в ее руку. «Сколько еще жертв принесет Руэгич прежде, чем ты прозреешь?!» - ядовито прошипела она дочери на ухо, увлекая за собой.
***
Под покровом ночи, когда мать забылась беспокойным сном, Нияна незаметно выскользнула во двор. Небо было ясным, но беззвездным. Огни Руэгича давно потухли, и лишь любопытная луна озаряла своим тусклым светом немногочисленные на пути дома. Из некоторых спален все еще доносились сдавленные всхлипы вперемешку с заговорщицкими перешептываниями.
Один разговор привлек внимание Нияны, и она остановилась у халупы семьи Лукичей, чтобы послушать.
- Но что же решат старейшины? – вопрошала Агнешка, женщина тридцати пяти лет.
- А что тут решать? Девку – в лес свезти да бросить там на съедение волкулакам, а мать ее женщина уже немолодая, сама скоро помрет от горя.
- Не по-человечески это как-то, Добрушка. – сомневалась жена. – Ох, не по-человечески.
- Ты видала, что сотворили эти бесы с нашими людьми. – с пылом отвечал Доброгост. – На месте Ивана, Мстивоя, Илии могли быть твои сыновья.
- И то правда. – наконец согласилась Агнешка. - А что до Назимавских? Свеяр горой за Нияну, да и его показания… Алес и Вислав поддержали младшего, а теперь, когда половина собрания полегла, их семья непременно возвысится.
- Алес муж хворой, да мудрый - он одумается, голова Вислава - обглодана и ждет сожжения, а Свеяр… Свеяр еще мальчишка.
- В тяжелые времена мальчишки мужают быстрее обычного.
«Я сбегу в город до того, как вы посмеете притронуться ко мне.» - пробормотала Нияна и поспешила дальше, к воротам.
- Направляешься к нему? – из-за спины ее окликнул безжизненный голос.
- Ты и сам знаешь, что да. – не останавливаясь отвечала Нияна. Рука ее легла на гладкую рукоять цвета киновари – вооруженная тонким клинком, подарком Рига, она чувствовала себя увереннее. – И не пытайся помешать мне, я увижусь с ним, даже если придется сразиться за это право.
- Я пойду с тобой. – нагнав ее, заявил Свеяр.
- Что-что? – девица опешила.
- И не пытайся помешать мне, потому что я увижусь с ним, даже если придется на коленях вымаливать у тебя это право.
***
Путники молча плелись по проселочной дороге. По обе руки от них раскинулись гиблые топи. Свеяр изредка поглядывал на Нияну, но, не находя в сердце то ли слов, то ли храбрости их молвить, вновь отводил взор.
Минуя то же место, где чудом не рассталась с жизнью, Нияна услыхала плеск воды. Чуть погодя она различила в нем негромкие всхлипы. То из мрачной пучины поднимался плач утопленниц.
- Ты слышала это? – всполошился Свеяр.
- Это русалки. – равнодушно отвечала Нияна. - Учуяли нас и зазывают в свои хладные объятия. - она поддернула рукав платья, демонстрируя глубокие отметины от когтей. – Но поверь мне, меньше всего ты хотел бы в них оказаться.
- Так значит Варов пес был не при чем… - невесело усмехнулся Свеяр. – И со многой нечистью ты свела дружбу за эти годы?
- Русалки, фаэ, озерные девы, один оборотень.
- Волкулак? – удивился юноша.
- Нет, волкулак навсегда утрачивает не только облик человеческий, но и рассудок. Оборотень же делается зверем лишь на время.
- Гм. – задумчиво протянул спутник. – И как ты его встретила?
Нияна поняла, что вопрос совсем не об оборотне.
- Здесь, у топей. Риг вырвал меня из лап русалки – если б не он, я давно бы покоилась на дне болотном.
- Что ты вообще делала одна у топей?
Нияна нервозно рассмеялась, и собственный смех ей напомнил визг утопленницы.
- Поверь, ты не хочешь знать. – с трудом совладав с собой, отвечала она.
- Как благородно, что все близкие мне люди. – он осекся. – И нелюди стремятся уберечь меня от горькой правды. Жаль только, что та неизбежно настигает лжецов.
- Он хотел тебе открыться, - объяснила Нияна – Только не знал, как ты отнесешься. Боялся, что узнай ты кто он, в следующий раз Руэгич бы приветствовал его вилами да огнем.