Несколько десятков бывших слуг молча шли по проходам и активировали ловушки, выпуская тех, кто в них сидел.
Тысячи убийц, тысячи маньяков.
Они с шипением вырывались на волю, похожие на темные облака дыма. Проносились сквозь потолок, сквозь стены и перекрытия и черными струями улетали к городу на поиски оболочек.
Глава 27
Рот заклеен липкой лентой. Руки связаны за спиной. Ноги тоже. На голове черный мешок.
Судя по натужному тарахтенью двигателя, ребристому полу и железному кузову, о который постоянно бьется голова, их везут в каком-то древнем микроавтобусе.
Похитителей всего двое. И это никакие не красные демоны, а какая-то гопота в маскарадных костюмах.
Азуми даже заныла, как от зубной боли. Их развели, как лохушек. Вид кроваво-красных дымящихся монстров ввел в ступор. А когда стало ясно, что это ряженые, было уже поздно. Их, как больших рыбин, вытащили из воды и связали.
Рядом пыхтит один из похитителей и слышны ритмичные влажные шлепки. Синти снова трахают. Уже в который раз за поездку. Она не издает ни звука. Значит либо без сознания. Либо отросток у насильника настолько мал, что она его не чувствует.
— Тебе не надоело? — спрашивает тот, что за рулем.
— Отвянь, Я пять лет бабы не видел. Пока раз десять не спущу, не успокоюсь.
— Да кому ты втираешь, — хмыкает водила. — Вся тюрьма знала, что у вас в камере петушок с пухлой жопой. Вы его даже нашим барыгам пару раз продавали.
— Петушок не баба. И петушиная дыра — не бабья. Волосатый суррогат. И вообще. Не мешай. С ритма сбиваешь.
Снова пыхтенье и влажные шлепки.
— А что вторую не ебешь для разнообразия?
— Бля-я... Ты достал.
— А все же?
— Вторая — мелкая. Я детей не ебу. А у этой задница точно как у моей матушки. Большая, упругая. Матушка была у меня первой. Ностальгия.
— Так и знал, что ты гребанный извращенец, — смеется водила.
— Заткнись, мудень.
— Не быкуй, напарничек. Все норм. Кто блядей ебет, кто детей, кто свиней. Как сказано в Писании, каждой дырке по стволу.
— Нет такого в Писании, урод. И мы не напарники. Сдадим товар, лавэ получим и больше я твою морду не увижу.
От очередного удара о борт мешок на голове немного смещается и прямо перед левым глазом появляется протертая дыра. Азуми видит стоящую на четвереньках Синти с таким же мешком на голове. Пристроившегося к ней сзади мужика с вытянутым лицом постоянного сидельца. Водилу в чешуйчатом костюме красного демона.
Водила резко сворачивает. За грязными окнами проплывают какие-то полуразрушенные строения, забор, ржавые ворота. Скрипят тормоза. Машина останавливается. В ветровом стекле видны три смутные фигуры. Одна из них подходит ближе. Лица из-под капюшона не видно.
— Привёз? — слышится глухой голос.
Водила кивает.
— Выводи.
— Сперва деньги.
— Мы должны увидеть товар.
Водила поворачивается и машет второму. Тот распахивает заднюю дверцу, сталкивает на землю сначала Синти. Потом вытаскивает Азуми. Стаскивает с их голов мешки.
— Они?
Человек в капюшоне берет Синти за подбородок и всматривается. Его собственное лицо скрыто черной медицинской маской.
— Вы привезли не тот товар.
Водила резво выскакивает из микроавтобуса.
— Как не тот?! Ты чего мелешь? Это телки изгоя-детектива! Все по заказу.
— Ладно, ладно, — усмехается человек в капюшоне. — Я пошутил. Надо же было как-то тебя вытащить из этого вашего тарантаса.
— Чего? — не понимает водила. — Слышь! Деньги гони!
— Конечно, — человек поворачивается к двум другим. — Рассчитайтесь с подрядчиками.
В руках у тех вдруг оказываются пистолеты с глушителями.
Два едва слышных выстрела сливаются в один.
На лбу водилы и у виска сидельца расцветают кровавые пятна.
Трупы валятся на землю, как подкошенные.
Двое помощников не спеша подходят ближе и снова напяливают на головы пленницам мешки.
— Приберитесь тут, — лениво говорит «капюшон». — Машину в сарай. А девок в клетку.
***
Азуми снова ничего не видит.
Их тащат куда-то вниз, сперва по железной винтовой лестнице, которая гремит и дребезжит, словно вот-вот развалится. Потом по каким-то раскачивающимся пандусам. Воняет химией и дымом. Внизу что-то бурлит и булькает, как гигантское варево.
Наконец, скрипит дверь, их забрасывают внутрь, сдирают мешки с голов, липкую ленту с губ и уходят.
Гремит засов.
Азуми оглядывается.
Это действительно клетка, большая, высокая. В ней можно держать пару слонов, но держат пыточный инструментарий. Столы с распорками и винтами. Стул с тисками на уровне головы. Какая-то металлическая рама с проводами и генератором. Открытый деревянный саркофаг с торчащими внутри длинными гвоздями.