— Ни разу не сталкивался? — хмыкает Аманда. — Это были архонты класса «кукловод». Эманации воинствующих правителей. За годы власти они создают вокруг себя целую сферу, населенную энергокопиями их верных адептов. При контакте с реальностью сфера генерирует многотысячные армии. Их солдаты кажутся призраками, но убивают по-настоящему. Можешь себе представить, что было бы, если б они все выбрались наружу.
— Но теперь-то можно их не бояться?
— Почти. Бонапарт еще где-то бегает. Больше в тюрьме Беллов никого из них не было.
Я провожаю взглядом улетающее смертоносное облако.
— Подумать только. Небесный рой. Давненько его в Середине не видели. Сколько их у тебя?
— Один.
Я с удивлением смотрю на нее.
— Думаешь, хватит?
— Думаю, что начальству неважно, что я думаю. Даже один давать не хотели. Выбивала через старые связи.
— Они, что? Не понимают, что здесь происходит?
— Понимают. Но им все равно. Даже если вся Середина провалится в Нижние Сферы, они не почешутся... Проклятье, — Аманда смотрит на свое запястье, где бегут ряды светящихся символов. — Я на этих уродов все целеуказатели истратила.
— Хочешь сказать, ты теперь безоружна?
— Кое-что осталось. Но когда доберемся до поля боя, моя эффективность будет существенно снижена.
— На какое еще поле боя?
Она смотрит на меня с подозрением.
— Ты что, не слышишь Зов?
Я молчу, не зная, что сказать.
— Звуки труб, зовущих на поле Армагеддона? — она качает головой. — У тебя за годы в Середине совсем слух атрофировался. Трубы все громче. Значит, до поля уже кто-то добрался и начались первые столкновения.
Поле Армагеддона? Зов? Трубы?
Вопросы валятся друг на друга, и я еле удерживаю себя, чтобы не задать их вслух. Глупость. Она все равно не ответит. Вопросы только усилят подозрения.
Аманда уже у дверей.
— Чего застрял? Тебя на поводке тащить?
Я мельком смотрю на ее полуголое тело. Вроде ничего не изменилось. То же большеглазое, пухлогубое личико. Та же фигура с сочными бедрами и торчащими грудями. А не торкает и внизу не шевелится.
Почему все верхушечники такие асексуальные?
Мы спускаемся вниз, идем мимо припаркованных давным-давно машин, ржавых, полуразобранных, со спущенными колесами или вообще без колес. Временами попадаются с виду целые экземпляры, тогда Аманда садится внутрь и пробует завести, выдернув провода. После нескольких попыток вылезает обратно.
— Бесполезно. Тут какое-то автомобильное кладбище. А пешком мы полдня будем добираться.
Внезапно внизу просыпается мой крылатый подселенец. Он взмывает вверх, стремясь вырваться наружу. За моей спиной с легким шорохом расправляются призрачные крылья, по два метра в каждую сторону.
Я с трудом заталкиваю его обратно.
— И часто он так бунтует? — спрашивает Аманда.
— Так, — говорю, — первый раз. Надоело сидеть в зиндане. Захотел размяться.
— Будь осторожен. Эти безмозглые животные могут преподнести неприятные сюрпризы.
Идем дальше. Крылатый сиделец внизу бурчит что-то непонятное.
Последним в ряду машин стоит горбатый черный антиквариат столетней давности. И — о, чудо! — он оказывается не только целым, но еще и с ключом зажигания в замке.
Мотор тарахтит со второго захода, выпуская клуб черного дыма.
Я открываю дверь и тут же замираю, услышав ритмичные удары из багажника.
— Слышишь? — спрашиваю я, но Аманда уже снаружи, с торчащим из пальца клинком на изготовку.
Громоздкий замок щелкает, крышка багажника с грохотом поднимается.
Первое, что вижу — это растрепанные светлые волосы и веревки, впившиеся в голое тело.
Второе — заклеенный лентой рот и испуганные глаза, в которых нарастает изумление.
Третье вижу уже не я, ибо крылатый снова вырывается из зиндана и отбрасывает меня от управления.
Крылья трепещут, руки тянутся сами собой к мельтешащему в багажнике звездному свету. Он стекает по рукам, грудям, поднимается по ногам, концентрируется внизу живота... И только тогда я ее узнаю.
Аманда с треском захлопывает и запирает ключом багажник.
Мой подселенец неистово бунтует, и я понимаю его рвение. Но все равно заталкиваю его обратно.
— С ума сошла?! Это же Кармина!
— Вот именно.
Аманда возвращается на водительское сиденье.
— Может, объяснишь, что это значит?
— Садись. Объясню.
***
— Профессор! Как вы могли ее упустить?!
— Сам не понимаю... Отвернулся буквально на минуту. Гляжу, а она уже вдали у перекрестка.
— Кармина! Кармина!
— Не кричите, Бетти. Это небезопасно. К тому же ее наверняка увезли.
— Кто?! Куда?!