— Обязательно, — сказал Горн и пошел вслед за девушкой.
Он нагнал ее в оранжерее и сразу понял, что не ошибся. Спустя минуту, не сказав и пары слов, она уже стояла раком с задранным до шеи платьем и остервенело подмахивала, насаживая свою истекающую соком девочку на длинный твердокаменный стояк.
Целый год ежедневного обучения превратил Кармину в похотливую нимфоманку. Теперь, когда обучение кончилось, а секса не было уже неделю, она была готова бросится на кого угодно и уже присматривалась к лакеям. Мускулистый боец из чужого клана подвернулся как нельзя кстати.
Потом они встречались еще несколько раз. Кармина выбиралась с территории поместья через сломанную калитку и пешком, через пустоши шла к заброшенному дому на скалистом берегу. Сэмюэль Горн обычно был уже там. Внизу ревел океан, орали чайки, выл ветер. В доме не было никакой мебели, но им это не мешало.
Однажды она рассказала Горну, кто она и что ее ждет.
— Мне говорили об этой особенности дома Белл, — кивнул он. — Но я думал, что это сказки.
— Это традиция.
— И что, никто никогда не пытался убежать?
— Пытались. Всех ловили. Подготовленный за шестнадцать лет сосуд — большая ценность. Клан костьми ляжет, но найдет. Запасного-то нет. А старая оболочка уже при смерти.
— Значит, ты будешь первая, кто убежит, — уверенно заявил он и лег на спину.
— Ты серьезно? Не говори глупости.
— Это не глупость. У меня есть план.
— Какой?
— Пока не скажу. Но я тебя уверяю, он сработает. Старая карга в тебя не залезет.
— Боец клана Горн похищает новую оболочку главы клана Белл? Ты понимаешь, что это война? Между нашими кланами и так не все гладко.
— А тебе не насрать?
Кармина подумала. Действительно. Насрать.
***
Красные блики играли на их мокрых телах. Огонь бушевал. Языки пламени тянулись к ним, будто хотели поучаствовать.
Сэмюэль Горн дернулся в последний раз и обмяк, вдавив ее тело в ворох покрывал.
— Ты просто чудо, детка, — пробормотал он ей на ухо.
— Вы абсолютно правы, господин Горн, — раздался вдруг из темноты чей-то голос. — Именно чудо. Женщины клана Белл славятся своим умением доставлять удовольствие. Правда, обычно они не опускаются до чужаков.
Кармина вздрогнула, всматриваясь в темноту.
Там, в тени, неподвижно стояло человек десять лакеев и охранников и внимательно смотрели на них.
— И давно вы там стоите? — спросил Горн, вставая.
— Достаточно, — сказал старший лакей. — Но не волнуйтесь. Секс в этом доме не относится к числу запретных. Возможно, главе вашего клана отправят ноту протеста. Но и только.
— Спасибо, успокоили.
Горн натянул штаны и подал руку Кармине, помогая ей встать.
— Что вы здесь делаете? — спросила она, опуская платье.
— Мы за вами, мадемуазель. Время инициации пришло.
Душа тут же рухнула в пятки.
— Как? — пролепетала Кармина. — Я думала, у меня есть еще время до ночи.
— Увы, нет. Леди Белл не может больше ждать.
Двое лакеев подступили к ней с обеих сторон и взяли под руки.
Она в панике взглянула на Горна, но тот отступил с их дороги.
— Не волнуйся, детка. Все будет хорошо.
— Как?.. — пискнула она, но слова застряли в горле.
Лакеи вежливо, но непреклонно повели ее к выходу.
Остальные расступились и потянулись следом.
Глава 5
Интерлюдия 1. Кармина Белл (продолжение)
Шаг. Еще шаг.
Эта лестница бесконечна.
— Мадемуазель. Не тяните время, — раздраженно обернулся старший лакей. — Это бесполезно.
Бредущий сзади слуга подтолкнул ее в спину.
— Двигай булками живей, шлюха.
— Повежливее, коллега, — сказал ему старший. — Она все-таки Наследница.
— Да какая она Наследница, — плюнул тот. — Озабоченная давалка. Надо же. С Горнами спутаться.
Кармина обернулась.
— Хочешь, чтобы я тебя запомнила? Память перейдет к хозяйке. Ей не понравится, как ты меня называл.
Слуга побелел.
— Хозяйке точно не понравится, если мы опоздаем, — старший лакей стал подниматься дальше.
Зал ритуалов находился на самой верхушке башни.
Кармина остановилась у тяжелых бронзовых дверей.
Лакеи поднялись следом и столпились позади.
— Дальше ты идешь одна, — сказал старший.
— А если не иду?
— Тогда тебя заведут силой. А ритуал будет намного болезненнее.
Двери раскрылись. Внутри один за другим вспыхнули огнем подвешенные на цепях жаровни.
Это было круглое помещение с голыми каменными стенами
Посреди лежала тяжелая гранитная плита, испещренная непонятными знаками.
Старуха стояла за плитой, опираясь на клюку.
Больше никого в зале не было.
Двери тяжело захлопнулись за спиной.