На барельефе была вырезана несущаяся куда-то обнаженная девушка, гибкая, стройная, но с гипертрофировано толстыми бедрами и большим задом. Развевались длинные волосы, глаза были широко раскрыты от ужаса. Позади виднелись шипастые фигуры охотников.
— И что?
— Я заметил, что каждый раз, когда Кармина куда-то рвется, рядом примерно такая же картинка. Эти существа прекрасно ориентируются в пространстве, как и все крылатые. Возможно, Кармина чувствует, где выход.
— Кармина чувствует, где тот красный, огромный хер, на который она жаждет себя насадить.
— Вряд ли. Это же не сразу началось. Половину лабиринта она прошла спокойно. То есть, если судить по логике, убегать она стала ближе к другому выходу. И потом — барельефы. Таких, с бегущей дичью, было мало. В основном на барельефах дичь убивают, свежуют и разделывают. Может, это подсказки? Чтобы выбрались самые догадливые.
— Не похоже на красных уродов. Зачем им понадобилось подсказывать?
— Чтобы немного повысить шансы.
Бетти подумала.
— Ладно, давайте рискнем.
Она ослабила цепь.
Кармина тут же рванула в боковой коридор.
Снова потянулись бесконечные базальтовые стены, ничем не отличающиеся от предыдущих.
— Видите, — сказал профессор на новом перекрестке, указывая на очередной барельеф. — Охотники отстали от жертвы еще дальше.
На третьем перекрестке от охотников остались только мутные очертания с краю.
На четвертом охотников не было вообще, а жертва неслась к выходу, крича от радости.
Выход оказался за ближайшим поворотом. Высокая базальтовая арка, испещренная замысловатым узором. За ней была полутьма, в которой угадывались нависающие с потолка сталактиты.
— Ура, — устало сказала Бетти. — Профессор, вы чего застряли?
Тот хмуро разглядывал последний барельеф.
— Надо сказать, сведения о том, что выбравшимся из лабиринта оставляли жизнь, оказались ложными.
На барельефе был изображен стол на гнутых ножках. Посередине стола на блюде лежала отрезанная голова убегавшей девушки. Верх черепной коробки был снят. В обнажившийся мозг был воткнут столовый прибор, напоминающий помесь ножа с ложкой. С краю виднелся очаг, над которым жарилось бедро. Второе лежало рядом на длинном подносе, уже готовое и нарезанное ломтями.
— Видимо, мозг дичи, которая смогла найти выход, считался деликатесом, — пробормотал профессор.
— Слушайте, — вспылила Бетти. — Не знаю, как вам, а мне надоели все эти каннибальские россказни.
Профессор ее не услышал.
— Представляю состояние бедной девушки, — сказал он. — Она уже рядом с выходом. Эйфория, счастье. И тут она видит барельеф и понимает, что ждет ее снаружи. От эйфории обратно к ужасу. Красные любили такие издевательства.
— Профессор! Пора узнать, что ждет снаружи нас! Или вы здесь остаетесь?
— Нет, нет! Идемте!
Они подошли к арке, стараясь разглядеть в полутьме хоть что-нибудь. Профессор сделал попытку опять застрять, разглядывая резьбу на арочных плитах, но Бетти дернула его за рукав и силой вытащила наружу.
За аркой начинался широкий проход с низким потолком, с которого свисали бугристые известняковые наросты. Света было мало, он пробивался откуда-то снизу, словно в трещинах между скальными выступами были вмонтированы тусклые светильники.
— О, боже! — вскрикнула вдруг Аманда, прижав пальцы к пухлым губкам. — Что это?!
Бетти не сразу поняла, о чем речь.
Видимо, мозг отказывался воспринимать действительность.
Но, когда увидела, тихо выругалась.
Стены с обеих сторон пещеры были с окнами.
От них оставались только пустые проемы, за которыми бугрилась та же скальная порода, что и снаружи. Окна слепыми прямоугольными дырами смотрели друг на друга, на оплывшие скалы, напоминающие вычурные статуи. Окна следили за проходом, словно мертвые постовые. Кое-где виднелись остатки стен, украшенные мозаикой и потускневшими изразцами. Словно гора за много тысячелетий проросла сквозь руины, оставив от домов только куски фасадов с пустыми оконными проемами.
— Это развалины погребенного после войны города красных, — сказал профессор. — Не думал, что я их увижу.
— На вид им миллион лет, — сказала Бетти.
— Максимум триста. Простая технология ускоренного выращивания каменной породы. Сейчас забытая. Красные за пару десятилетий могли целую горную цепь вырастить.
— Тихо! — прошипела Аманда. — Мы здесь не одни.
Черная скособоченная тень мелькнула у дальней стены и тут же скрылась.
Потом вторая, чуть ближе.
Третья.
Четвертая, на другой стороне прохода.
Пятая.
Тени вылезали из щелей между выступами, из оконных дыр, одна за другой. Собирались в группы под каменными навесами, выбегали в проход и тут же скрывались.