- Домашние самки, - сухо сказал профессор, - были на две головы ниже вас. Это были хрупкие, нежные создания. Вы на них совершенно не похожи. Вы слишком высокая и спортивная. Триста лет назад вас бы несли не в койку, а на арену. Где гладиаторы сначала бы вас прилюдно изнасиловали. А потом так же прилюдно разорвали бы на куски зубами.
Наступило молчание, прерываемое только шарканьем носильщиков.
- Простите, я не хотел расстраивать. Ваша порода, дорогая Бетти, называется восточно-европейская степная амазонка. Практически чистокровная. Видимо, ваши ближайшие предки скрещивались только с себе подобными. Из амазонок получались лучшие жертвы для арены. Одна из них, к примеру, продержалась целых пять часов, пока ей не перекусили горло. Но можете не волноваться. Вряд ли здесь найдутся гладиаторы. И тем более арена… О, боже…
Он потрясенно замолчал.
Процессия выбралась из прохода и остановилась.
Впереди была гигантская пещера, освещенная неверным, пляшущим светом тысяч факелов и костров. Ее потолок поддерживался руинами многоэтажных домов и терялся во мраке. Вдали тусклой россыпью мигали огни и, судя по ним, пещера простиралась вперед не на один километр.
В центре между домами возвышалось полуразрушенное круглое здание. По его фасаду в три яруса тянулись глубокие ниши с подвешенными на цепях жаровнями. Там бесновались языки пламени, придавая всему сооружению инфернальный вид.
- Похоже, арена у них все-таки есть, - тихо сказала Бетти.
- Подумать только, - бормотнул профессор, задрав голову. – Целый город одичалых опусов. – Поразительно!
- И не только опусов, - добавила Бетти и смолкла, чувствуя, как нарастает паника.
Это был поднимающийся из глубин вековой страх.
Память предков.
Впереди, над головами притихшей толпы возвышались три черные шипастые фигуры. Точно такие же, как на барельефах в лабиринте.
Профессор, наконец, прекратил глазеть по верхам, опустил голову и застыл, словно замороженный.
Толпа опусов тихо расступилась.
Трое шипастых охотников медленно двинулись к ним.
На них нельзя было смотреть. За поднятые глаза – смерть.
Их нельзя было ослушаться. За непослушание – смерть.
Бетти с трудом скользнула по ним взглядом. Уродливые приплюснутые головы, Костяные пластины с торчащими во все стороны иглами и шипами. То ли броня, то ли собственная шкура.
Настоящие боги древности. Они были выше Бетти на две головы и раза в два шире.
Один из охотников подошел к Аманде и Кармине, шлепнул пару раз по выпяченным задницам. Понаблюдал, как дрожат ягодицы, видимо, оценивая толщину жирового слоя. Сжал и потряс заднюю часть бедер. Потом верхнюю. Постучал когтем по пояснице.
Аманда зажмурилась, пытаясь унять дрожь.
Кармина висела на удивление спокойно, словно привыкла к тому, что ее щупает мясник. Ее крылья втянулись и были практически не видны.
Охотник вернулся к остальным.
- Хорошее мясо, - прогудел он. Его голос был глубоким и таким низким, что едва улавливался человеческим ухом. Он проникал далеко внутрь и, казалось, резонировал с организмом, заставляя дрожать все органы.
Охотник шагнул к Бетти.
Она готова была поклясться, что ее ноги сами раздвинулись при его приближении. Шипастая рука скользнула между ляжек. Когтистый палец вошел во влагалище, как к себе домой.
- Сожми, - последовал приказ, и мышцы вагины сами собой напряглись, сжимая твердую, как дерево, бугристую плоть величиной со средний мужской член.
- Сильнее, - недовольно рыкнул охотник, и Бетти в панике уже сама напряглась, пытаясь выжать из своей истекающей соком пещерки все силы. В голове от страха помутилось, а низ живота плавился от вожделения. Ее тело само было готово отдаться Хозяину, выполняя заложенную миллионы лет назад программу.
Охотник выдернул палец и тут же вогнал обратно. Бетти вскрикнула, почувствовав, что второй палец вошел на всю длину в анальное отверстие.
- Анус, - приказал охотник, и Бетти попыталась максимально сжать тугое колечко. – Теперь и то, и другое одновременно. – Она выполнила и этот приказ, как покорная рабыня. Она уже не сомневалась в праве Хозяина делать с ней все, что угодно.
Охотник непонятно выругался, вытащил оба пальца и отошел, напоследок потрепав ее по бедру.
- Не для коитуса, - доложил он двум другим. – Тоже мясо. Костлявое. Для плебеев.
«Хозяин мной недоволен!» - вдруг всплыло в голове. «Я недостаточно готовила себя для него!» По щекам потекли слезы.
- Э-э… Простите, господа охотники, - вдруг напомнил о себе профессор, - но откуда вы взялись? Вас не было в Срединном мире лет триста…