Мамушка скользнула взглядом по ее обнаженному телу.
- Да, я слышала, что из вас лепила гадкая старуха. И даже знаю, как вас сейчас называют.
- Из меня сделали шлюху, мамушка.
- Бросьте. Я уверена, что внутри вы все та же добрая, невинная девочка. Кстати, а почему вы голая? Это неприлично! – она повернулась к профессору. - Мужчина! У вас совесть есть? Здесь голая девушка! Немедленно раздевайтесь!
Профессор поспешно скинул пиджак.
- Э-э, - протянула Бетти. – Если вы не заметили, мадам, тут все девушки голые.
- У других девушек явно дурное воспитание, раз они позволяют себе такой непотребный вид, - отрезала мамушка и протянула сквозь прутья руки, укутывая Кармину в безразмерную профессорскую одёжу. – Что вы вообще здесь делаете? Почему в клетке?
- А разве непонятно? – хмыкнула Бетти. – Готовимся к ритуалу. Ваша Карминочка, будучи хорошо откормленной, станет едой для ваших шипастых хозяев. А моими костями накормят всех вас. Может и вам кусок достанется. Не просветите кстати, что за ритуал намечается?
- Вытащи нас отсюда, - прошептала Кармина.
Мамушка резко отшатнулась, оглядев ее как-то по-новому.
Развернулась и быстро пошла прочь.
- Мамушка… - вскрикнула ей вслед Кармина и из ее глаз вдруг брызнули слезы.
Мамушка неуклюже побежала и скрылась за поворотом.
- Дружба дружбой, а еда по расписанию, - усмехнулась Бетти. – Ни один опус не устоит перед возможностью попробовать кусочек твоего сочного окорока. Небось, когда в детстве тебя тискала, тоже слюни пускала.
- Заткнись, - бросила Кармина.
- Так что, господин профессор, - не унималась Бетти, - протухли ваши запреты на человечину.
Профессор скривился.
- Мадемуазель Бетти. Прошу вас. Действительно. Замолчите. Вы мешаете думать.
- О чем? Не думать, действовать надо.
- Мамушка сказала, что знает, как вас сейчас называют, Кармина. То есть это подземелье имеет постоянную связь с поверхностью.
- Ну конечно, - сказала Бетти. – Опусов же постоянно прогоняют.
- Не в этом дело. Связь должна быть двухсторонней.
- Подъемник, - вдруг сказала Аманда.
- Да. Что-то вроде подъемника, лифта.
- Нет! Вы не поняли, - Аманда вскочила и показала рукой в сторону. – Там подъемник!
Недалеко от них вдоль стены полуразрушенной многоэтажки ползла вниз, гремя цепями, широкая платформа. На ней, в окружении охранников в черном, стоял опираясь на клюку сгорбленный старик в черных очках и цветастой шали. Рядом с ним возвышался деревянный ящик высотой с человека.
Когда платформа опустилась, к ней из темноты шагнули три шипастые фигуры.
- Заставляешь себя ждать, Беломор, - прогудел один из охотников.
- Вы триста лет ждали, - ощерился старик. – Еще сутки подождете, не обломитесь.
- Привез?
Старик, не ответив, махнул рукой охранникам.
Один из них поддел крышку ящика монтировкой. Дерево крякнуло и развалилось, обнажив цилиндрическую решетчатую башню с мигающими на стыках огоньками.
- О боже, - прошептал профессор, - только не это… Не может быть.
- Что это за труба? – спросила Бетти.
- Генератор отмены. Снимает последствия модификаций. Убирает зависимости.
- А! Ваше секретное оружие!
- Это не оружие. Но именно с помощью этих генераторов мы освободили людей.
- И что это значит?
- Если его правильно настроить, все опусы в радиусе пары десятков километров снова станут красными.
Глава 23
Река их вынесла на маленький песчаный пятачок у излучины, со всех сторон закрытый густыми зарослями.
— Как думаешь, что было в том сейфе? — спросила Азуми, выжимая трусы.
— Понятия не имею.
Обнаженная Синти лежала на песке, закинув руки за голову.
— Этот твой Беломор сказал, что повернет время вспять. Что он имел в виду?
— У него бы спросила.
— Он уже сваливал. Да и вряд ли бы ответил.
— Ну тогда забей. Какая разница?
Азуми пощелкала пальцами перед ее носом.
— Эй! Алё! Ты здесь? Это важно! Ты не понимаешь? Меня не покидает мысль, что, помогая Беломору, мы сделали большую глупость.
Синти перевернулась на бок.
— Да, парней жалко.
— Каких парней?
— Грабберов. Каких же еще? С ними было так...
Синти замолчала, не найдя слова.
— О боже, — Азуми закатила глаза. — Ты что, опять о ебле?
— Ты не представляешь, как было круто. Я бы их поставила на второе место после Архивариуса. — Синти погладила себя по бедру. — Знаешь, что самое стремное в групповухе? Разные размеры. Представь, сперва тебя пялит толстый и длинный. Долго пялит. Качественно. Всю манду до упора распирает. А потом лезет стручок, который под лупой искать надо. И ты его уже не чувствуешь, словно его и нет. А наоборот еще хуже. Ты к стручку уже привыкла, вагинка сжатая, узкая. И тут вместо стручка в тебя врывается елда в пять раз толще и в три раза длиннее. Больно. А теперь представь десять одинаково толстых. Одинаково длинных. Одинаково твердых. Даже стоящих под одним углом. Да еще и забавного цвета. Сосешь их, как синие леденцы. И вкус, знаешь, такой...