— Не все, — мысленно ответил я.
— Во, ты этого даже не отрицаешь!
— Но в отличие от демонов, где каждый из вас действует только ради выгоды, среди людей ещё остались обладатели чистых душ.
На это демон не ответил. Оно и к лучшему, пока у меня не было никакого желания вступать с ним в споры.
Город Муром я знал как свои пять пальцев, и за полчаса добрался до местного отделения имперского банка.
Высокое здание с куполообразной крышей встретило меня открытыми дверьми. До начала рабочего дня оставалось десять минут, и уборщица протирала стеклянные створки дверей. С расстояния трёх шагов мне виднелось лёгкое мерцание защитной магии. Для обывателей это было незаметно, но магическая охранная система здесь была на высшем уровне, такую мог пройти разве что верховный маг, коих в Российской империи можно по пальцам пересчитать.
Дождавшись девяти утра, я вошёл внутрь богато украшенного холла. В своём грязном фраке я никак не сочетался с местным убранством и уже приготовился к тому, что мне снова придётся доказывать принадлежность к роду Демьяновых.
Поздоровался с миловидной девушкой, что сидела на стойке администратора, и она подняла брезгливый взгляд своих карих глаз.
— Могу чем-то помочь? — неохотно спросила она.
— Да, я хочу вступить в наследство, — ответил я и продемонстрировал печать на запястье.
Что… почему она горит синим пламенем? Всегда же загоралась красным!
— Это твоя магия? — задал я вопросу своему подселенцу.
— Да, после ритуала многое поменялось. Больше нет ни твоей магии, ни моей. Есть только наша, — расстроенно ответил Легион.
Такое слияние ни его, ни меня не обрадовало. А девушка, завидев печать, и вовсе застыла с открытым ртом.
— Демьянов Александр Олегович, — представился я, и она пришла в себя.
— Я… я сейчас позову управляющего, — пролепетала она и на звонких каблучках побежала в комнату для персонала.
— Как бы чего не заподозрили, — я слегка переживал.
Скорее всего, если надо мной проведут ритуал по обнаружению демона, Легиона скрыть не удастся. Ещё бы, да он в прямом смысле пылает в моей груди!
— А ты рубаху не снимай, и никто не просечёт, — озвучил очевидное демон.
После столь неожиданного воскрешения меня наверняка попросят пройти обследования, от которых я смогу отказаться. Надеюсь, что смогу. В любом случае будет несложно доказать, что я не живой мертвец и не надо искать нарушившего закон некроманта — согласно законам Российской империи, они имеют право поднимать трупы только с письменного разрешения живых родственников.
— Надоел уже! Больше уверенности — и фиг кто сможет тебя заставить, — рыкнул демон.
Тяжело признавать, но он был прав.
— Больше уверенности, — повторил я про себя. И сам не знаю, почему в этот раз без вопросов прислушался к демону.
Я должен стать сильнее, а сила — это не только магия, но и уверенность… Знал бы я, как быть уверенным, когда в голове сидит враг человечества, и кто знает — может, он хочет использовать меня, чтобы уничтожить этот мир.
Ко мне вышел мужчина с густыми седыми усами, а одет он был в дорогой чёрный костюм с красным галстуком. Управляющий за миг осмотрел меня с ног до головы, и когда взгляд остановился на моём запястье, где находилась родовая печать, на его лице расцвела дружелюбная улыбка. А не будь знака, он бы и слушать меня не стал.
— Константин Григорьевич, к вашим услугам, господин, — представился управляющий.
— Я пришёл вступить в права наследства.
— Пройдёмте за мной, — вежливо попросил он, и вскоре мы оказались в его кабинете.
Помещение было не менее роскошное, чем холл, на стенах висели дорогие картины с полуобнажёнными женщинами, и именно они сразу привлекли мой взгляд. Промелькнула мысль, что они висят здесь специально, чтобы отвлекать внимание клиентов от действительно важных сделок. Неспроста часто случается так, что многие нюансы сделки узнаются после, и прописаны они в договоре таким мелким шрифтом, что и под лупой не разглядишь.
— Держите, — Константин Григорьевич протянул мне свидетельство о моей же смерти.
За ним последовали документы о смерти остальных родственников и о недееспособности деда, которого после трагедии свалил ишемический инсульт. Я внимательно всё изучил. По закону все без вести пропавшие признаются погибшими спустя полгода. Борис числился в их числе, и во всех документах причина смерти была не указана.
Она была написана только у меня: «Острая кровопотеря в результате травматического удаления сердца». Я бы даже сказал — вырывания…
— А как ты моё тело кровью наполнил? — мысленно поинтересовался я у демона.