— Нам, — поправил я его.
— Не угадал, — хохотнул он. — Жизнью ты здесь один рискуешь, я же в случае твоей смерти и дальше продолжу поиски.
— И потратишь на это ещё одну сотню лет, если не больше.
— Это уже нюансы, кого они интересуют?
Мы проговорили с дедом до самого закрытия дома престарелых, пока медсестра в розовой форме не попросила нас покинуть помещение. Уходили мы неохотно, но с тёплым ощущением в груди.
А когда садились в такси, солнце укладывало свои последние лучи за горизонт.
— Как думаешь, мы сможем ему помочь? — внезапно спросил Борис.
— Сможем. И ему, и тебе. Сам знаешь, вопрос в цене.
— Ты узнавал?
— Нет. Опасаюсь увидеть там слишком неподъёмную сумму, — признался я.
— Помнишь, как отец говорил? Деньги — дело наживное, а семья у нас одна.
Эту фразу я хорошо помнил, и только за сегодня повторил её про себя несколько раз.
Кивнув брату, я спросил:
— Давай в торговый центр заскочим? Остался час до закрытия, успеем купить тебе мобильник.
— Давай, но я тогда точно всю ночь спать не буду.
— Как и я, почти вспомнил пароль от общего аккаунта для социальных сетей.
— Нам не поверят, — помотал головой Борис.
— Плевать. В пятницу нам обоим вернут титулы, это и будет доказательство. Если честно, то за сегодня я уже заманался всем доказывать одно и то же.
— Нам понадобятся свидетели, которые подтвердят перед комиссией наши личности, — напомнил брат.
— Деда не подойдёт, он какого-то лешего признан недееспособным.
С этим мне тоже придется разобраться в ближайшее время.
— Это потом можно будет оспорить. Есть кто-то другой на примете? Годуновы? Может, Соня захочет тебе помочь?
— Нет, я обещал Николаю Дмитриевичу, что забуду о его дочери. И не забывай, что они не дворяне, их слово имеет меньший вес.
— Ты ему продал сеть?
— Да.
— Вот же старый хрен!
— Скорее жлоб, — усмехнулся я и перевёл взгляд к окну, за которым начал моросить дождь. — В торговом центре есть кафе, которое работает допоздна, давай заглянем?
— Давай, я последний раз нормально ел в больнице на обеде, а шоколадка — такой себе ужин.
Я кивнул. Брата после изгнания демона раздирал голод, хотя он этого и не признавал. Но мне не впервой видеть людей после такого ритуала, обычно их одолевает дикий голод, а в случае Бориса больничная еда и три шоколадки его точно не утолили. Да я сам за весь день умял лишь один шоколадный батончик и запил его соком.
— Давай вот этот, — кивнул Борис на телефон за тридцать тысяч рублей.
Из-за покупки амулета и оплаты гостиницы у меня всего осталось тридцать. Даже чуть меньше…
— Не хватит, — честно сказал я.
— Что? Ты же говорил, что осталось шестьдесят, двенадцать мы отдали на гостиницу. Не мог же ты столько на продукты потратить, — тихо возразил брат, чтобы продавцы не услышали нашей перепалки.
Сперва мы хотели снять квартиру на следующий день, но потом обсудили и передумали — нам будет дешевле остаться в гостинице до пятницы. Тут не нужно платить ни залог, ни комиссию агента, а объявление от собственника в наше время почти нереально найти.
— Мне стало плохо в магазине и пришлось заплатить за ущерб, вписался в витрину с алкоголем, — соврал я, не моргнув и глазом.
— Ух! Скоро совсем заврёшься! — усмехнулся демон. — Не, ну ты продолжай, я твои показания записываю, легенду не забудем.
Борис тяжело вздохнул и спросил:
— Что с тобой было?
— Не знаю. Перед глазами поплыло. По пути домой батончик съел, и всё прошло. Наверное, это от истощения.
После долгой одержимости у человека остаётся мало жизненных сил, и возможны не только обмороки, но и кома. Обычно таких людей отправляют восстанавливаться в больницу, но я туда не пошёл.
— Прости, я совсем не подумал, что мне не одному хреново после произошедшего, — брат поднял на меня взгляд голубых глаз из-под капюшона.
— Ничего, — печально улыбнулся я и указал на телефон за десять тысяч, такой же, какой я купил себе сегодня. — Давай пока этот возьмём. Попозже купим тебе нормальный.
— Давай, — ответил брат, ничуть не расстроившись.
Расплатившись за телефон, мы поднялись на последний этаж, где располагался фудкорт и всевозможные кафе. Здесь можно было дёшево и сытно поесть, но это место было отнюдь не для аристократов. Правда, сейчас ни меня, ни брата это не интересовало. Мы были голодные, как демоны после тысячелетнего заключения.
— О, Сань, давай картошку фри! — загорелся демон. — И жареную курочку! Целую.
— Успокойся ты, сейчас всего наберу, — согласился я, поскольку сам смотрел в сторону тех же ресторанов.