– Достойная критика! – сердито перебил Уакаран. – Собравшиеся здесь одинаково хорошо представляют себе всю опасность любого выбора. Порицая, предлагай!
Однако вздорный старик, так зримо обрисовавший проблему, не нашелся что ответить мастеру церемоний. Направленный на отыскание слабых мест в логических построениях коллег, над разрешением проблемы его разум работать отказался.
Всем стало ясно, что простыми рассуждениями дело «посланца богов» не разрешить. Любые активные действия, основанные на предположении человеческой или божественной природы пришельца, будут равно ошибочными. Понял это и Таури.
Он поднял небольшую деревянную палицу и два раза ударил ею в золотой диск, висящий над его правым плечом. Через мгновение массивная каменная дверь открылась, и в малый зал скользнуло несколько служанок с посудой. Перед каждым из жрецов появились серебряные подносы с плошками, заполненными яствами, и кувшинчики с теплой чичей. Отдельно лежало по свежему листу коки с известковым шариком.
Одна из девушек, не отдергивая полога, протянула за него руку с золотым подносом, и сапана принял пищу. Какое-то время спустя, освежив трапезой дух и тело, Таури отставил посуду в сторону и спросил:
– Что мы должны сделать сейчас? Я не говорю – «можем»… Нет, именно должны, чтобы исключить любой вред государству от появления этого юноши. Забудем пока о пользе.
Над этим вопросом Аталай уже подумал и готов был ответить, но Уакаран опять опередил его:
– Самым лучшим было бы отвести его подальше от Тайпикала и отпустить восвояси, а заодно проверить как следует усыпальницу. Божеству такое обхождение не повредит, а о человеке и заботиться не стоит.
Все старшие жрецы зароптали, выражая кто недовольство, кто одобрение, но высказался один Аталай:
– Друга надлежит приветствовать и ублажать, врага же примерно наказывать! Виданное ли дело – так обращаться с гостями? Прогнав бога, мы лишимся его расположения, врага же отпустим с добытыми им сведениями о том, что наша армия завтра выступает в поход, а город остается почти без защиты.
– И кто же отвечает за это? – язвительно встрял Уакаран.
– Речь сейчас о другом!
– Предлагай, господин, предлагай, – склонил в притворном смирении голову мастер церемоний. – Мы все в нетерпении ожидаем твоего веского слова.
Верховный жрец несколько раз стиснул и разжал кулаки, чтобы справиться с раздражением.
– Нам следует научиться понимать его, – сказал он. – Стражу превратить в почетную охрану, подобную той, что сопровождает повелителя и нас самих во время прогулок по Тайпикала. Следовательно, пока мы можем открыто объявить его послом незнакомого дружественного племени, желающим установить с аймара родственные связи. Для богов обидного в этом нет… Когда же речь его, если такое вообще возможно, станет нам хоть примерно понятна, мы сумеем точно истолковать его появление. Пока же можно объявить, что бог не видит в нашей жизни прегрешений и одобряет ее. А если божественная суть и цели этого юноши проявятся раньше – что ж, далее мы будем ведомы самим Творцом, и сомнения наши будут уже вовсе неуместны. И конечно, надо еще раз проверить усыпальницу, соседние сокровищницы и святилища – не возник ли там потайной лаз после не замеченного нами землетрясения? Об этом же толковал любезный Уакаран, с чем я полностью согласен, – кивнул он в сторону мастера церемоний. – Но это так, для собственного успокоения. Вот что я предлагаю, и вам судить, прав я или в чем-то ошибаюсь.
Как и ожидал Аталай, существенных возражений ни у кого не нашлось. Уакаран, вопреки его опасениям, очень легко согласился с мнением верховного жреца. Он даже предложил помощь в организации тщательного обследования комнат пирамиды, примыкающих к усыпальнице. Но Аталай уже знал, кого именно он попросит об этой услуге, а потому вежливо отклонил предложение мастера церемоний.
Напоследок он довел до сведения сапаны и остальных, что поручил своей дочери озаботиться содержанием и развлечением незнакомца, поскольку юная девушка имеет гораздо больше возможностей встретить у любого мужчины, даже бога, интерес к взаимному общению и познанию.
– Не рискуешь ли ты репутацией служительницы Храма? – спросил Уакаран с кривой усмешкой. Другие жрецы также двусмысленно заулыбались. – Желания небесных посланцев непредсказуемы…
– Если это человек, охрана с ним справится, я уже предупредил солдат, – хмуро ответил Аталай. – А если бог, то его любовь не сможет повредить девушке – напротив, послужит на благо всем аймара, став щитом между гневом звезд и людьми.