- Люци…
- Ты фетишист, Габо, - фыркнул Князь и зевнул, обнажив полный набор чудесных белых клыков. - Чего не отрастишь волосы и себе?
- Мне твои больше нравятся, - улыбнулся нефилим. - Люци…
- Иди сюда, второй меч, - проворчал Люцифер, прижимая любовника к себе. - Стоило трепать мне нервы столько тысяч лет?
- Ты знаешь, из-за чего…
- Знаю, не начинай. Все равно я ничего не собираюсь менять. Ни с тобой, ни без тебя. Империя будет жить.
- Балтазар…
- Заро – венец моих генов. Даже отсутствие крыльев его не портит. А то, что его пришлось гнуть, чтобы лучше ковалось… так даже мифрил нуждается в обработке.
- Оставь его в покое, Люци.
- Я и не собираюсь больше вмешиваться. Все, что мог, я для него сделал. И даже больше.
- У тебя чудесные внучки, - улыбнулся Габриэль. - И ты любишь их, не отпирайся.
- Открою тебе страшную тайну, - изогнув угольную бровь, Люцифер закурил, и в его черных глазах мелькнуло странное выражение, - я и Балтазара люблю. Только не могу себе позволить это проявлять привычным образом. Если бы я сюсюкался с ним, он никогда бы не стал таким, как сейчас. А видеть своего сына младшим супругом какого-нибудь Низшего… сам понимаешь. Заро был впечатлительным, нежным ребенком. Посмотри, как он носится с детьми, мужьями, их женами, котами, собаками, драконами. Разве демоны так поступают? Он – феномен. В нем гораздо больше от того, кем я был когда-то, чем кажется на первый взгляд.
- Мой ангел, - нежно произнес нефилим.
- Не оскорбляй меня, - фыркнул Люцифер, поднимаясь с кровати.
Тонкая ладонь коснулась какого-то загадочного места в стене, и там развернулось смотровое окно.
Балтазар ласкал своих супругов, покрывая поцелуями совершенные тела, жмурясь от удовольствия.
- Люблю, - шептал он, - люблю.
- Любишь, знаю, - прокомментировал Князь, - мы в таких вещах не ошибаемся.
Движение пальцев - и вот уже Хешшш оплетает хвостом худенького эльфа и темноглазую девчушку из смертных, потираясь о них всем телом.
Нарцисса и Розалинда, обнявшись, раскачиваются в большом гамаке. Солнце, пробивающееся сквозь кружево листвы, бросает на их лица причудливые тени. В Англии раннее утро.
Таэ и Мир играют в крокет. На мяче изображены совершенные лица эльфийских Королей, и ни у кого не возникает и тени сомнений в том, что со временем эти надменные остроухие тоже получат свое. Если не биткой для крокета, то чем похуже.
Гарри и Сириус смеются у камина, вспоминая свои похождения, делясь ими с Лилит и Джи, которые, обнявшись, смотрят на обоих с одинаковым выражением нежности и любви.
Блейз целует высокого широкоплечего орка, чьи огромные лапищи удивительно бережно обнимают его, глядят по спине, а его темно-рыжая коса уже попала в плен тонких, но цепких пальцев.
Драко укачивает на руках сына, любуясь спящей женой, мечтая, чтобы так было всегда.
Геррида летит куда-то на драконе, и алый плащ развевается за ее плечами.
Крокхавв воркует над своей арун и выглядит при этом очень потешно – эдакое чудовище со своей красавицей. Вальбурга смеется и теребит рыжий мех на его широкой груди, супруг взрыкивает и мотает рогатой головой.
Альбус, рыжий и молодой, растянулся на широкой постели, а Гел, обнажив немаленькие клыки, красуется перед ним в истинной форме, поигрывая мускулами и звонко цокая копытами, как когда-то в их далекой молодости. Старый по людским меркам волшебник улыбается в длинную бороду и сверкает голубыми глазами.
Аурелиус и Абрахас режутся в карты, обсуждая дела. Свои, внуков и правнуков.
Дракула затаился в ночи, почти сливаясь с чернильной темнотой часа волка и, осторожно заглядывая в маленькое окошко под самой крышей, с нежностью смотрит на маленького золотоволосого мальчика, который просто одуряюще пахнет медом и молоком. Влад, страшный, бездушный вампир, просто умирает от нежности к маленькому сироте, живущему у неплохих, но равнодушных родственников, и думает, как объяснить Балтазару, что этому ребенку будет гораздо лучше в какой-нибудь другой семье, которая будет его любить. До совершеннолетия, да. Ведь он обещал мессиру не портить жизнь своему избраннику. Габриэль… был тупиковой ветвью, страстью, замешанной на крови и борьбе, а этот крошка… просто нужен ему, как кровь. Как воздух. Как целый мир вокруг.
Делинталиор нежно поглаживает клыкастого супруга, счастливо устроившись у него под боком. В их зеленый мир пришла весна, и ветка сирени стучит в окно, источая одуряющий аромат.
Катится по небу красное солнце, жизнь продолжается во всех мирах, как принадлежащих Империи, так и нет. Люцифер может увидеть любого подданного в любой момент прошлого или будущего.
Не любит он заглядывать лишь во дворцы эльфийских Королей – там царит уныние, а в серебристом, напоенном ароматами цветов воздухе разливается горькое сожаление. И хоть Князю совершенно не жалко отцов, предавших своих детей, но смотреть на осунувшиеся, скорбные лица неприятно все равно.
Теплые руки вечного Единственного ложатся Люциферу на плечи, и он закрывает глаза.
Вечность не может быть одинокой. От одиночества во рту появляется горечь, а тело зябнет без теплых ладоней, ласкающих его. Он, Великий Дракон, Повелитель огромной Империи, созданной когда-то назло одному-единственному крылатому нефилиму, теперь это понимает.
Лучше поздно, чем никогда, правда?
КОНЕЦ.