— Иди к окну, если не веришь мне.
И я подошла. Я не увидела ни коал, ни кенгуру, подпрыгивающих у окна — вид из окна соответствовал любой грязной набережной. Тем не менее, чтобы добраться до океана с того места, где я была в последний раз, потребуется больше двух часов. Было ясно, что я отсутствовала дольше, чем он сказал, но это не имело значения. Главное, что Аманда и все остальные новорождённые теперь будут в безопасности.
— Хорошо, — сказала я, поворачиваясь к нему лицом.
Я устала бежать, устала от страха и паники, которые угрожали задушить меня.
— Давай. Сделай мне одолжение.
И я широко раскинула руки, ожидая, что он убьёт меня.
Глава 2
МУЖЧИНА СМОТРЕЛ НА МЕНЯ, его лицо ничего не выражало.
— Ты смотрела слишком много фильмов.
Я вздохнула.
— Послушай, я не знаю, кто или что ты, да и плевать мне на это. Я устала убегать, устала от вопросов без ответов. Если хочешь пристрелить меня, то давай сделай это, в противном случае, дай мне хоть какие-то ответы или оставь меня в покое.
— У меня нет оружия, — я всё ещё решала, испытывать или же нет облегчение, когда он продолжил: — Ты не хуже меня знаешь, что мне не нужен пистолет, чтобы убить тебя.
Я снова села на скомканную кровать.
— Ни хрена я не знаю, — отрезала я. — Я даже не знаю, кто я, не говоря уже о том, кто ты. Уверена, что ты мог бы одолеть меня, если бы захотел, но также предполагаю, что если бы ты планировал убить меня, ты бы уже сделал это.
— Ты не должна ничего предполагать. Я могу перечислить с полдюжины причин, почему я всё ещё не убил тебя. Возможно, мне нужно место получше, чтобы избавиться от твоего тела.
— К примеру, Австралия?
Его лицо было бесстрастным.
— Может, я хочу потянуть время, позволить тебе пострадать. Или может я решил дать тебе шанс отговорить меня от этого. Или даже дать тебе фору.
Ладно, ничего из этого ничуть не обнадёживало. Я внимательно присмотрелась к нему. По некоторым меркам его даже можно было считать привлекательным. Чёрт, чертовски великолепным — если бы не исключительная холодность в его голубых глазах. У него были длинные, прямые, очень чёрные волосы, бледная кожа, узкое лицо с точеными высокими скулами, тонкий рот и острый нос. Он выглядел холодным, как Антарктида, и его слегка формальная манера делала его ещё более непроницаемым.
— Знаешь, по какой-то причине всё это кажется маловероятным. Ты не производишь впечатления человека, наполненного добротой.
— Я не человек.
Это едва ли показалось мне странным. Насколько бы невозможным это ни было, я уже начала догадываться об этом, учитывая, что за несколько часов мы преодолели тысячи миль.
— Тогда кто же ты, чёрт возьми?
— Ты знаешь.
Я принимала смерть с, как я считала, изрядной долей благородного хладнокровия, но он умудрился вызвать разочарование, разрушив весь стиль Жанны д'Арк.
— Не знаю. Я же сказала тебе, что даже не знаю, кто я, и хотя ты налетел на меня, как летучая мышь из ада, мне трудно смириться с мыслью, что ты не сумасшедший преследователь, который, вероятно, собирается расчленить моё тело и обглодать мои кости.
— Мы не едим плоть. Это прерогатива Нефилимов.
Это слово, это название задело во мне странную струну, прилив тошноты, который я с трудом сдержала. И всё же это слово ничего не значило.
— Кто такие Нефилимы?
Он не ответил. Он поднялся с кровати, и я наблюдала за ним, ища любой признак слабости. По-видимому, он не лгал насчёт пистолета — на нём была чёрная футболка и джинсы, и я не увидела на нём никаких следов оружия. На минуту я испугалась, что он собирается подойти ко мне, и собралась с духом, чтобы бороться, но вместо этого он подошёл к окну, отодвинул занавеску и впустил ранний утренний свет в комнату. Негромкое пение по радио закончилось, и включился диктор — определённо австралиец. Я почувствовала, как меня охватывает дрожь, и попыталась справиться с ней. По крайней мере, Аманда была в безопасности.
А потом он выключил радио и повернулся ко мне.
— Пора уходить.
— Уходить куда? Ты вообще собираешься хоть что-то объяснять или оставишь меня умирать от любопытства?
Он не дал очевидного ответа. Он просто стоял и ждал, и я медленно, с трудом поднялась на ноги. Было такое чувство, словно кто-то использовал меня как боксёрскую грушу — предположительно этот мужчина. Интересно, выглядела ли я такой же разбитой, как себя чувствовала? Следуя за ним, я взглянула на своё отражение в зеркале. И закричала.