– Зря надеешься, что я утверждаю голословно. А я, похоже, зря надеялся, что ты объяснишь мне эту загадочную тактику своих единомышленников. Зачем они превращают людей с завоёванных земель в озлобленных зверей? Или правда рассчитывают, что измождённые от бескормицы и лишённые любых средств к существованию, покорённые просто физически не сумеют восстать?
– Но они ведь и не восстают.
– Ошибаешься.
– Мелкие выступления будут где угодно и против чего угодно. Есть те, кто всегда недоволен и предпочтёт войну созидательному труду. Я согласен с нашими учителями, которые считают, что в этой войне перемрут все смутьяны, останутся лишь те, кто готов трудиться, преумножать богатства Ойкумены и свои собственные.
У солдата, который следил, чтоб пленник не попытался бежать или не накинулся на меня, закончилось терпение.
– Командир, позволь, я ему кишки вымотаю!
– Нет. Мне любопытно послушать ещё. Скажи дозорным, пусть кликнут кого-нибудь из моих ребят. И Фердольфа. Всё-таки надеюсь, что со временем мы и до темы магии дойдём.
– Если ты хотел говорить только о магии, зачем спрашивал про политику?
– Тоже верно. Поговорим о магии. Кстати говоря, может быть, Фердольф приведёт какие-нибудь аргументы насчёт вреда для души. Мне и его будет интересно послушать.
Однако Фердольф не спешил погружаться в спор. Он ронял фразы продуманно и скупо, больше слушал и смотрел, и мне пришлось самому закидывать пленника вопросами. На некоторые он отказался отвечать категорически, поэтому к обсуждению готовых схем мы так и не перешли, ограничились отстранёнными, общими рассуждениями. Прежде чем передать пленника солдатам, я настрого запретил им что-то ему делать. Уверен, они и так найдут способ выразить парню своё отношение и даже припугнуть, но пусть хоть не калечат и не убивают.
Впервые, пожалуй, я чувствовал к человеку неприятие вполне аргументированно – он вызывал отторжение своей уверенностью в собственной картине мира, собственных о нём представлениях, а ведь на деле не знал о мире почти ничего. Пожалуй, так живёт подавляющее большинство людей – они предпочитают составлять своё мнение, внимательно выслушав чужое, которое считают самым авторитетным. И однажды прояснённая тема их больше не интересует. Мнение есть – зачем дополнять его, уточнять, как всё обстоит на самом деле, проверять свою уверенность, расширять знания? Этого не нужно.
Так почему ж у меня вызвал раздражение именно этот человек? Может быть, потому, что приосанивался, метил в образованные, и, более того – действительно был таковым, раз он действующий маг? Я со своей своеобразной биографией не способен был понять ни ученика, страдающего, что учитель дал ему мало готовых сведений и разъяснений, ни того, кто, один раз что-то узнав, отказывался дальше пополнять свой багаж, пополнять накопленные и освоенные знания, получать новые навыки. Не мог понять, потому что сам жил иначе.
Но по этой же причине, столкнувшись с непонятным и неприятным, захотел всё-таки разобраться, вникнуть, а не выкинуть из головы, для очистки совести поставив клеймо: «бесполезный глупец». А вдруг от него ещё будет толк? Вдруг я узнаю что-нибудь полезное?
– Толк будет, – хмуро сказал мне Фердольф. – Парень выбалтывает сведения и даже не замечает этого. Кое о чём он обмолвился при мне, кое о чём – сказал тебе. Помнишь, ты мне повторил его слова, мол, их лидеры считают, что в восстаниях и прочих бунтах вымрут смутьяны, а прочие будут сажать сады и заниматься прочими полезными делами? Я так понимаю, Дикий мост действительно планирует подгрести под себя всю Ойкумену. Для них это настолько само собой разумеется, что не надо даже следить за своими людьми, чтоб чего не ляпнули.
– И что же это означает?
– А многое. Трудно, в самом деле, надолго запудрить мозги людям своими сказками про блестящие перспективы, возможности для всех и каждого, полную справедливость и богатства, которых может добиться каждый, если сам при этом грабишь всех без разбора и в лучшем случае предлагаешь сухую корку. Восстаний, может, и не будет, потому что истинники знают толк в их усмирении. Все эти колья, брёвна, к которым пригвождают провинившихся, виселицы и прочие зверские пытки большинство обывателей запугает. Но нельзя при этом помешать народу бежать из-под власти истинников, если есть куда бежать. И нельзя помешать кому-то вроде тебя прийти из незанятых областей с армией, воспламенить покорённых и начать мятеж. Понимаешь?