Она первой отвела взгляд.
– Я надеюсь, до последнего человека не дойдёт… Ваши разведчики вернулись? Мне хотелось бы знать, что происходит в моей стране.
– Конечно, ваше высочество. Как только остальные разведчики принесут мне сведения, я немедленно всё вам сообщу. А сейчас вам нужно отдохнуть, ваше высочество, иначе вы захвораете. – Я низко поклонился и отвернулся, потому что в пещеру, осторожно отводя мокрые ветки, вошёл Тио.
Легко догадаться, что он явился сюда не просто для того, чтоб погреться. Может быть, вернулся ещё кто-то из разведчиков? Я поспешно подошёл, но он отрицательно качнул головой и сбросил мокрый до нитки плащ у входа. Протянул руки к огню.
– Там туман, настолько густой, что не понять, идёт ли ещё дождь, или уже иссяк, – пробормотал Тио. – Наши ребята не станут сейчас искать дорогу в холмах, потому что заблудиться тут – легче лёгкого. Они станут ждать, пока туман осядет, так что новостей мы не получим до полудня. – Он скользнул взглядом в тёмный угол пещеры, где герцогиня уже улеглась, завернувшись в покрывало, понизил голос до шёпота и нагнулся ко мне. – А ты высоко метишь, командир. Я бы сказал, что слишком высоко.
– Положим, так…
– Но она – герцогиня, наследница самого знатного рода в Ойкумене. На что ты рассчитываешь, в самом деле?
– Я ведь не девица, чтоб только о браке и мечтать. Мне будет довольно симпатии.
– Много ли нормальному мужчине толку от простой симпатии?
– Она тоже приятна.
– А как же твоя невеста, командир? – улыбаясь, пробормотал Тио.
Я поколебался, но желание выговориться оказалось сильнее. Да и кому ещё мне доверять, как не самым близким друзьям, давним сподвижникам? Они ведь тоже мне доверяют.
– Я же тебе говорил: всё, что помню из прошлой жизни – это лицо, женское лицо.
– Конечно. Ты говорил, что помнишь невесту и хочешь её найти.
– Это её лицо. – Я мотнул головой. – Я понял это сразу, как только её увидел.
Тио понял, на кого я намекаю. Поднял бровь.
– Значит, женщина, обличье которой ты запомнил, не была твоей невестой?
– Значит, не была. Но я любил её, и так сильно, что запомнил эту любовь даже в подобии смерти. Получается, любовь – единственное, что смогло пережить смерть моей памяти и всей прошлой жизни. Получается, это самое сильное чувство на свете.
– Самое сильное чувство, командир – ненависть.
– Однако моя ненависть не пережила магическую смерть, а любовь – пережила. – Я задумчиво улыбнулся. – Вот как получается.
Часть 4. Почитание (III)
Туман рассеялся только после полудня, и как-то разом, чуть ли не в один миг. Почти сразу к нам в пещеру заглянул посыльный от дальнего дозора. Я ждал кого-нибудь, но как-то не предполагал, что мне принесут такую новость:
– Там с вами хотят поговорить люди, – сказал солдат. Сперва он, конечно, поклонился герцогине, хотя та на него не смотрела, но обратился именно ко мне.
– Что за люди?
– Крестьяне из соседнего посёлка. Кажется, с ними сын тамошнего старосты.
– Что им нужно?
– Вроде, хотят попроситься в армию.
– Как вовремя… Вы их сюда провели?
– Нет, конечно. Держим у дальнего дозора. За ними присматривает господин Вайерд.
– Можешь привести старосту к подножию холма, всё равно они знают это место, да и мы скоро отсюда уйдём.
– Сына старосты, командир.
– Неважно. Веди. Поговорю с ним возле того леска. Моего коня уже оседлали?
Пришлось спуститься с холма и пройти сквозь ежевичник, чтоб добраться до условленного места. Сын старосты держался очень почтительно, но говорил уверенно, даже напористо. Он привёл сюда три десятка крепких парней, которые владеют оружием и хотят воевать с врагом. В соседней деревне тоже есть желающие, и в других найдутся. Им бы только убедиться, что я согласен их взять. А так они всё обеспечат сами: оружие у них есть, стёганые куртки тоже, припас возьмут дня на три.