И туда торегенский народ бежал сломя голову от счастья и изобилия, которое устроили для него истинники. Туда стягивались все, кто считал себя верным прежнему графу и его законному наследнику. Туда же шли и некогда равнодушные, которым сперва было без разницы, кто станет управлять делами, лишь бы делал это хорошо, и которые теперь поняли, что такое «хорошо» по-истинниковски.
Я был удивлён, что Дикий мост допустил такую серьёзную ошибку и забрал из Торегена заметную часть регулярных войск, не разобравшись предварительно с таном Роны и его сторонниками. Неужели они считали, что горстка адептов, оставленных для порядка, без труда сможет набрать армию из местных жителей и отвоевать себе Танкред?.. А может быть, они и не считали так, просто обстоятельства сложились определённым образом, и пришлось переводить войска в Отардат, а оттуда и в Оданес, махнув рукой на Тореген? Тем более что наследник графа, похоже, решительностью не отличается, раз продолжает сидеть в Роне и окапываться.
Или, может быть, в графстве на самом деле гораздо больше войск истинников, чем считает плотник?
Плохо, если так. Надо разослать разведчиков.
Мы продвигались вперёд с удвоенной осторожностью. Я не очень-то рассчитывал на поддержку местных, понимал, что к ним лучше спиной не поворачиваться. Среди них ведь могут найтись и ярые сторонники нового режима, которые ещё лелеют надежду получить свой жирный кусок пирога. И на графского наследника тоже не рассчитывал, потому что раз он до сих пор предпочитал безвылазно сидеть в своём Роне, то, наверное, так и будет продолжать. Тем более теперь, когда я пришёл сюда делать за него всю грязную работу.
Дураков нет лезть в драку, если за тебя кто-то готов рисковать своей башкой! Пусть сделает милость – а ты в сторонке постоишь, побережёшься!
Однако на всякий случай я решил отправить новому графу послание, и не с кем-то из своих людей (их жалко расходовать на такие безумные авантюры), а с местным. Староста предложил воспользоваться услугами кого-нибудь из пастухов, и эти ребята на удивление охотно пришли в посёлок послушать, что я им предложу. Я многозначительно продемонстрировал им пригоршню монет, серебряных и золотых вперемежку, и сказал, что оставлю все деньги у старосты, а они, когда выполнят моё задание, получат у него всю сумму сполна. Их устраивает? Прекрасно. Вручил им письмо, запечатанное восковыми печатями Отардата и Пиры, и отправил.
В письме было вежливое заверение, что всё, чего желает отардатский отряд – вернуть власть над Торегеном его законному владельцу, а оккупантов из Дикого моста вышвырнуть прочь. Что Пира желает того же самого и предлагает графу помощь своих войск и своей казны. Дальше шёл прозрачный намёк на брак, который любому аристократу должен быть понятен с первого прочтения, и всё завершали каллиграфические подписи. Текст письма составлял, конечно, не я, этим занимались люди баронессы и, уверен, всё сделали безупречно.
Если послание доберётся до тана, который пока не объявил себя графом (а может, и объявил, только очень тихо, так что никто и не услышал), то он будет знать, что пора бы уже самому задницей пошевелить, а то честь освобождения Торегена целиком достанется Пире и Отардату. К тому же, теперь это намного безопаснее, чем раньше, раз Отардат спешит на помощь. Если же письмо перехватят истинники, то пусть понервничают. Пусть знают, что здесь не какой-нибудь мелкий разбойничий отряд, а регулярная отардатская армия при поддержке соседнего баронства. Всё серьёзно, парни, трепещите!
Какое-то время я колебался, пытаясь понять, хорошо ли или нет, если в Диком мосту узнают, кто сейчас хозяйничает на юге завоёванных земель, и решил, что всё равно. Раньше или позже – это ничего не изменит. Пока адепты сомнительной Истины всё равно не способны пригнать сюда по-настоящему большую армию, они слишком заняты в Оданесе, я могу их отсюда пугать сколько угодно.
Мне, считай, сами боги велели тут повеселиться!
Естественно, никто не собирался ждать ответа, сидя на одном месте. Пастухи сразу были предупреждены, что должны искать меня где-нибудь в центральных районах Торегена, чтоб передать ответ будущего графа и получить клочок шёлка с восковой печатью, с которым уже надлежало идти к старосте за своими деньгами. Староста был настращан изо всех сил, чтоб не смел отдавать деньги без правильного условленного знака, иначе я его в землю живьём закопаю. Можно быть уверенным – не посмеет.