Разведчики начали возвращаться, и с любопытными сведениями. Разведкой у меня занялся Алтоф, он вызвался сам, и меня с одной стороны радовало, а с другой настораживало то, что действовал он методами, очень мне понятными и близкими. Вот откуда это единомыслие вообще? Что я могу понимать в разведке? С другой стороны – в войне я тоже ничего понимать не могу, однако воюю. Спорил я с ним всегда очень осторожно, в первую очередь отыскивая и перебирая аргументы, а не предположения (мало ли, какая ерунда мне может почудиться!). Понимание, что на чужой территории любая ошибка или даже небольшое заблуждение могут стоить нам армии, остужало и одёргивало.
Но Алтоф был корректен, и терпелив, и всегда готов, если нужно, обсудить способы и методы. Иногда его заметно злило, что я лезу в его дела, но, помня мою историю, он шёл навстречу и объяснял, объяснял, ссылаясь на опыт многих предыдущих войн – базу, которую ему преподавали в военном училище.
Пока всё получалось сравнительно легко. Силовая разведка в большинстве случаев не требовалась, а раза два, когда мои разведчики подходили к очередному посёлку, местные кидались к ним с криками: «Они там… И вот там! И там! Перебейте их всех, а лучше подержите, мы сами прибьём!», и, конечно же, имели в виду именно истинников. Каким-то образом слухи об армии, которая вошла на территорию Торегена, чтоб очистить её от врага, уже распространились. Можно подумать, жители посёлков извещали всех соседей почтовыми голубями, а те сразу распространяли новости дальше.
«Да ладно, чего ещё ты ждал? Иначе и не бывает, подобные слухи разносятся мигом, и хорошо, что они поданы таким выгодным для тебя и твоей союзницы образом, – успокоил я себя. – Надо пользоваться появившимся преимуществом, пока настроение местных не изменилось». Мои командиры и раньше следили, чтоб солдаты не позволяли себе лишнего в отношении сельчан, а теперь получили от меня дополнительные распоряжения. Видимо, у них получается, и это отлично. Если всё сложится наилучшим образом, не только Пира, но и Тореген возьмётся снабжать мою армию припасами, поэтому важно сейчас с ним не рассориться.
Я понимал, что так же стремительно информация о продвижении моих отрядов доберётся и до противника. А значит, пора выбирать место сражения.
– Именно так и надо, – согласился Эберхарт, перед тем обстоятельно обсудив ситуацию с Алтофом. – Разведчики пока говорят лишь предположительно, но разведка и есть такое дело – на прикидках и расчётах строится. Пока не придумали, как превращать солдата в птицу и отправлять его с небес высматривать врага да слушать его мысли, остаётся пользоваться теми приёмами, которые есть. А есть у нас рассказы местных, так вот они говорят, что основные силы истинников стоят в Наведе, это здесь. – Он положил на карту камушек. – Сейчас они гонят под свои знамёна как можно больше крестьян и горожан, и это их ошибка. Они дают нам время. С другой стороны, их армия может в несколько раз увеличиться, так что нам надо готовиться поскорее. И нападать.
– Сколько у них людей?
– Неизвестно. Торегенцы говорят разное, да и не стоит полагаться на их слова. Но, думаю, нас ждёт никак не меньше трёх тысяч человек.
– Это вместе с рекрутами из крестьян?
– Полагаю, да. Может, они и больше народу нагонят. Солдаты из рекрутов – сам понимаешь, какого качества это материал. Если их как следует пугануть…
– Сомневаюсь. Наша армия больше чем наполовину состоит из крестьян, но держатся вполне достойно.
– У наших уже есть опыт. Они знают, за что воюют, и верят в командира. А на той стороне всё наоборот, знаешь ли. Истинники сумели замечательно восстановить против себя всё население всех захваченных областей, за редким исключением. Я о разных подлых шкурах, которые готовы жрать своих, лишь бы отломить кусочек в свою пользу. По-моему, сейчас на стороне Дикого моста только те ублюдки, которым дали немножко власти и возможности запускать лапу в котелок. Свои ненавидят их даже сильнее, чем чужих; нормально сражаться ублюдки не способны. Хиловато для верной гвардии, как думаешь? Истинники тут наворотили, теперь местным любой сторонний избавитель будет мил. Вот и мы пришлись ко двору. – Он весело посмотрел на меня, как бы приглашая посмеяться вместе над таким забавным стечением обстоятельств.