– Госпожа Останна!
– Да?
– Поверьте, я постараюсь сделать всё возможное для того, чтоб ослабить, а в идеале уничтожить адептов Дикого моста. Но мы не можем себе позволить метаться из графства в графство.
– Конечно, понимаю. – Девушка премило взмахнула ресницами – можно подумать, собралась со мной пококетничать. – Но и ты должен принять во внимание вот что: ангрец, с которым ты сейчас сотрудничаешь, никогда не выйдет за пределы своих интересов. Да, он будет воевать с истинниками, пока ему это необходимо. Может быть, станет с ними воевать, если это будет выгодно. Но всякие там понятия общей цели и далёких перспектив для него – пустой звук. Он найдёт способ отойти от военных действий, как только Ангр будет очищен от врага, более или менее укрепит границы и прирастёт всеми теми землями, которые барон желает и надеется переварить. Он на своём пятачке стоит двумя ногами и дальше не сдвинется.
Я понял, что со мной определённо никто не планирует кокетничать, и успокоился.
– Барона в первую очередь интересуют свои владения. Это нормально.
– Интересоваться – нормально. Но его-то не волнует больше ничего. Хоть весь мир окажется в развалинах – если Ангр будет в порядке, он забудет обо всём остальном.
– Допустим.
– Однако тебе ведь нужно другое. Ты служишь Отардату и следуешь его интересам. Барон никогда не будет помогать Отардату.
– А вы, баронесса – разве станете помогать?
– Странный вопрос. В нынешних обстоятельствах, если оценивать перспективу здраво – в этой войне всё равно придётся участвовать. И приходится даже прямо сейчас, как видишь. Сижу ли я в своей горнице, предоставляя горничной причёсывать себя к ужину, или нахожусь сейчас рядом с тобой, общаюсь? – Она задорно тряхнула искристой причёской. – А мой благородный сосед предпочтёт, чтоб проблемы как-нибудь решили без него. Он сделает всё, чтоб отсидеться в тихом уголке, делая вид, что вот-вот, уже сейчас, уже через день или два он приведёт свою армию. И никогда её не приведёт. Он умеет сражаться только за Ангр и Город Гроз. – И улыбнулась. – Ты считаешь, что я пристрастна. Я не люблю барона и потому так говорю. Прошу, признайся!
– Признаюсь.
– Люблю честных собеседников! Это правда, клянусь! Почему-то считают, что людям приятно слушать красивую ложь… Ну ладно, это действительно так, но я ведь не могу позволить себе подобную роскошь! Ситуация сложная. Правда?
– Правда, – согласился я в умилении.
– Знаю, что не смогу убедить тебя прямо сейчас бросить ангрца наедине с его амбициями. Ладно, пусть так. Я подожду. Но потом предлагаю тебе вместе со мной отправиться в Тореген. Поверь – там будет больше толку. Знаешь, почему? Потому что в Торегене хватает фортов, до которых у истинников не могли дойти руки, там горы, а значит и тысячи укрытий, и рядом Архипелаг, полный людей, желающих восстать. Про готовую сопротивляться и успешно сопротивляющуюся армию помолчу.
– Откуда сведения об успешно противодействующей армии?
– Из Аэзера. Супруга аэзерского графа – покровительница моей матери, её троюродная тётка. Она мне писала, приглашала к себе и упоминала про положение своих соседей, про Тореген. Она писала о тане Роны, ближайшем родственнике покойного графа, и неприступном замке этого тана – Роно Танкреде…
– Почему же вы не отправились в Аэзер?
– Потому что Аэзер, как и Грид, воевать с истинниками пока не собирается. Это «пока» может затянуться, а я, знаешь ли, чувствую ответственность за мою Пиру. Пока я буду сидеть в горах, мой возлюбленный супруг, сучий сын, грязь дорожная, будет доводить мои земли до обнищания и обезлюживать их! Считаешь, я ему позволю?! Нет уж, он может надеяться на это, но не дождётся никогда! Мне земли отцов дороже, чем собственная безопасность. Я буду сражаться. – Она яростно фыркнула, подумала и опасливо заглянула мне в лицо. – Сможешь помочь? А то я не очень хорошо умею воевать. Меня учили другому.
– Сейчас мои отряды совместно с армией ангрского барона будут штурмовать Город Гроз.