– Между прочим, его основал мой пра-пра-прадед. Ты знаешь? Да, допустим, сейчас это уже неважно… Допустим, а потом?
– Кампания по освобождению города может затянуться. Мало отвоевать его, там нужно укрепиться.
– То есть, потом ты планируешь сидеть в городе?
– Нет, барон думает поставить там своих людей. Город Гроз меня не интересует.
– Вот и отлично. Заметь, я не зазываю тебя в Пиру освобождать мой родовой замок от моего же драгоценного супруга. Нет – предлагаю вместе отправиться в Тореген. Это ж честно!
Я задумчиво смотрел на баронессу и думал, что она совершенно забыла про кашу, даже ложкой в ней больше не ковыряется. Еда уже, наверное, остыла, а остывшую знатная дама есть, конечно, не станет. Ну ничего, дополнительной порцией охотно угостится кто-нибудь из солдат.
– А почему, действительно, вы не предлагаете вернуть вам власть над Пирой, госпожа Останна? Ведь если это удастся, к вашим услугам уже будет не маленький отряд, а почти вся армия баронства – за вычетом погибших.
Взгляд девушки стал цепким и совершенно не женственным. Она даже, кажется, разом повзрослела.
– Я опасалась это предлагать, чтоб ты не решил, будто я хитрю. Конечно, я хочу вернуть себе Пиру, а возлюбленного супружника с удовольствием похороню и помяну таким застольем, чтоб даже солдаты наелись и напились вволю. Да, я мечтаю стать вдовой! Но одновременно с тем желаю показать, что всегда буду честной, и не брошу радеть об общем благе так же, как о собственном. Имею в виду – почти.
– Об общем благе, понимаю. Для общего блага, полагаю, свободная от истинников Пира тоже небесполезна.
– Но ангрца я о помощи никогда не попрошу! Ты ведь понимаешь, почему так. – Останна раздражённо вздохнула и сунула миску с кашей в руки оруженосца. – Всё, сыта, можешь доесть… Даже и не думаю, что он захочет мне помочь без договора свитком длиной в три десятка шагов, и чтоб был обязательно засвидетельствован всеми высшими виттами Ойкумены. Да что говорить: он станет отвоёвывать Пиру, только если пообещать ему баронство полностью, от крыш и подвалов до гусей и плошек на полках! И ещё чтоб без меня, а то я обременительная невестка, к тому же старовата для его малолетнего дурного сыночка…
– Госпожа…
– Останна! Начни уже называть меня по имени, надоело напоминать! – вспыхнула девица и тут же успокоилась. – Ладно, я поняла. Ты сейчас в союзе с ангрцем и не хочешь слышать о нём и его семье нелицеприятные вещи. Но что ты о Пире-то скажешь?
– Я поговорю с бароном. Возможно, он решит, что старая добрая распря с семейством старого доброго соседа ему будет удобнее, чем соседство с истинниками, укрепившимися в Пире, и окажет поддержку.
– Свою поддержку он может оказать себе самым деликатным образом… Да, ты прав, конечно. Это всё надо обсудить. Обсуди.
Её аффектированное возбуждение при одном только упоминании о бароне Ангра (как и о муже-истиннике, впрочем) отчасти передалось и мне. Идея обсуждать с нынешним союзником перспективы освобождения Пиры стала казаться бредовой или хотя бы проблемной. То ли девица действительно знает то, чего не знаю я, то ли у неё дар убеждения. Я долго собирался с духом, чтоб перевести нашу беседу в это русло.
Однако разговор пошёл гладко, ангрский правитель выслушал меня очень внимательно, долго думал, комкая в пальцах край карты, нарисованной на шёлке, а потом согласился: да, есть смысл. Хорошо бы очистить Пиру от истинников. Можно пока вернуться к исходным рубежам, а добрососедский спор за территорию продолжить позже.
Он кривил душой, конечно, я уже научился это чувствовать. Он был уверен, что так или иначе наложит руку и на владения, и на девицу, раз уж другого законного способа освоить её имущество не существует. Но сперва надо было обеспечить ей такое чаемое вдовство, заодно и обязать себе, и при этом не ударить пальцем о палец. Почти. Он, похоже, считал баронессу по-женски ограниченной и легковерной, был уверен, что так или иначе скормит ей любую подходящую версию событий, и она ему поверит.
Мне показалось явной ошибкой так относиться к своему потенциальному противнику. Дура там она в действительности или искусно притворяющаяся таковой умница – неважно. Даже у круглой дуры могут найтись толковые советники и помощники, и тогда Ангру придётся трудно. А ведь он и без того сильно потрёпан.