- Меня воспитали так, как воспитали. Теперь ничего не исправишь, так что…
- Я могу тебя перевоспитать, - перебил его Энки Син, - Буду говорить тебе - ничего страшного, все хорошо, и тогда, в минуту опасности, ты не будешь бояться, что поступишь худо. Что кого-то разочаруешь. Ужас не будет сковывать твои мысли, и ты поступишь правильно, все обдумав. Хладнокровие не всем дается с рождения.
Волк не знал, что сказать. Неимоверное тепло накрыло его с ног до головы. Волк чувствовал, что сейчас перед ним был самый лучший человек, которого он встречал.
Энки Сина хотелось крепко-крепко обнять и никогда не отпускать.
Но Волк пробормотал лишь хрупкое:
- Спасибо!
- Не за что, Волчонок, - помедлив, ответил Энки Син. - У нас с тобой сегодня были еще дела, но они подождут. Не торопиться сейчас - в наших интересах. Пошли в спальню. Не помешало бы подремать. И поесть, конечно же! Вон, и твой замечательный животик заурчал!
Волк прислушался и слабо улыбнулся. Действительно, он успел сильно проголодаться со всей этой нервотрепкой.
- Почему ты так часто спишь? - больше для вида возмутился Волк.
- С тобой хорошо спится, - мягко усмехнулся Энки Син, - Наверное, ты заряжаешь добром. До приезда в Дреговск я не спал несколько ночей подряд.
Волк покраснел, опуская голову. Слышать, что он кому-то помогает, “заряжает добром”, было очень приятно.
- Весна… - непонятно добавил Энки Син, - Время краха.
Они неторопливо поднялись по скрипучей лестнице, и Волк окончательно успокоился.
Через час, отобедав куриным бульончиком и рыбными котлетками с картошечкой, он, абсолютно счастливый, засыпал, прижавшись к сильному и надежному плечу Энки Сина.
Разомлев от заботы воеводы и его добрых слов, Волк совершенно забыл о своем коварном достоинстве, проявляющем активность, когда не просили.
Но оно о нем помнило.
И когда Волк в следующий раз открыл глаза, то с ужасом почувствовал, что тело снова предало его.
Довольный близостью Энки Сина, его член радостно притиснулся к бедру воеводы.
Волк покраснел от стыда и расстройства. Пришлось экстренно вскакивать с кровати и спасаться бегством.
Волк окончательно осознал, что Энки Син нравится ему не только как человек, но и как… Мужчина.
Это был провал. Мало того, что его из списка Князей навсегда вычеркнут! Это еще пережить можно! Но…
Самого Энки Сина пережить было нельзя. Потому что такой потрясающий мужчина никогда не посмотрит на Волка. Если только с жалостью. Энки Син до последнего будет воспринимать его в качестве ребенка…
Это убивало. И ничем здесь помочь было нельзя.
Оставалось только одно - напиться до беспамятства…
***
Энки Син грязно выругался, поднимаясь с кровати.
Ну, никакого покоя с этим ребенком!
========== Глава 17. О поросятах и половом влечении ==========
Энки Син дал Волку фору. Не стал догонять его сразу - позволил отдышаться.
От Волчонка фонило так, что оставалось лишь разводить руками. Казалось, он вот-вот взорвется.
Энки Син знал, что в таком состоянии людям иногда требовалось побыть в одиночестве. Так показывала практика. Но стоило догадаться, что в случае с Волком практика, увы, не работала.
Волчонок обнаружился в каком-то третьесортном кабаке, где все были настолько пьяными, что никак не отреагировали на появление воеводы Полянии собственной персоной. Волк сидел за крайним столиком с бутылкой водки в обнимку и в компании белокурой женщины неопределенного возраста, с вырезом на кровавой блузке чуть ли не до пупа.
Энки Син нахмурился. Люди поражали его.
Волк сказал, что не хочет быть никчемным Князем. Ладно, хорошо. Но зачем тогда напиваться в сомнительной обстановке на глазах у своего народа?
Л - логика.
Добро пожаловать на орбиту Волчонка!
Энки Син неторопливо подошел к столу.
- Ты чего тут забыл? - без лишних экивоков грубо спросил он у Волка, - Какого демона ты пьешь?
Волк заметно окосел. Он поднял взгляд на Энки, и его лицо стало напоминать мордочку щенка лабрадора, которого со всей силы отхлестали тапками.
В роли тапка, конечно же, выступал Энки.
Что этот поросенок опять натворил?
- Уходи! - взвыл Волк, смотря на него по-детски большими и глупыми голубыми глазами, - Пожалуйста! Только не ты!
Здрасьте, приехали! Вот она - людская благодарность во всей красе! Люди как обычно не помнили добро. И помощь.
Энки начал злиться, а это было плохо. Для всех. Потому что когда Энки выходил из себя, он хотел убивать.
- Нет! - патетично воскликнул Волк и буквально рухнул на пышную даму, почти дрожа от рыданий.
Да какого демона, спрашивается?!
Энки Син нянькой не нанимался. Хочется Волку пить и обниматься с женщинами легкого поведения - пожалуйста. Кто такой Энки Син, чтобы ему что-то запрещать?
Никто.
И это понимание вдруг вызвало в груди Энки Сина ярость. Глаза его на миг покраснели.
Но реальность это не изменило. Энки Син не станет Волку… кем-то, если поведет себя глупо. Поэтому он с трудом (как всегда) взял себя в руки.
- Можешь оставаться тут и предаваться пороку, - пожал плечами Энки Син, - Вести себя как взбалмошное дитя никто тебе не запретит. Протрезвеешь, можешь приползать. Нет - даже не думай появляться. Я пьяных не люблю. Лучше бы люди сразу вздергивались, чем так, - проблем меньше…
- И да, - холодно добавил Энки Син, - Заплати ей побольше.
Он выразительно кивнул на белокурую женщину. Здесь Энки не лукавил и не шутил. В конце концов, проститутка - это самая тяжелая профессия.
Энки молча развернулся и пошел к выходу.
Поросенок пытался что-то хрюкать ему вслед, но он был слишком зол, чтобы обратить на его пьяное хныканье должное внимание…
***
- Ты позвал меня в эту дыру, чтобы рассказать о том, что местный удельный Князь напился и обжимается с бабой? - искренне возмутилась Агидель, скрестив на груди руки, - Вот уж не думала, что ты сплетник!
- Это не дыра, - обиделся Энки - спальня Анки ему нравилась (мрачно и ничего лишнего), - Люди слишком переоценивают комфорт. Обычное жилище, а сколько шума!
Энки помолчал, а потом неохотно добавил:
- Я позвал тебя не для того, чтобы жаловаться. Это была лишь прелюдия. Ввод в проблему, так сказать. Я хочу услышать совет от тебя. Ты прожила больше и знаешь людей лучше. Так что вся надежда на тебя.
- Что ты хочешь узнать? - посерьезнела Агидель, усаживаясь рядом с ним на кровать.
Повисла пауза.
Энки тяжело вздохнул, а потом с присвистом выпалил:
- Я хочу Волка!
Темные глаза Агидель радостно сверкнули.
- О боги! Наконец-то! - вскричала она счастливо, - Я верила, что ты справишься с той травмой, которую нанесли тебе пятнадцать лет назад!