Нет, Агидель неправильно его поняла. К сожалению, он никогда не забудет то, что произошло той весной. Время не лечит.
- Нет, - покачал головой Энки, - Мне никогда не забыть изуродованный труп сестры, который я обнаружил на лестнице своего дома, когда мне было десять. И я буду всегда помнить, что с ней делали перед смертью.
Агидель опустила голову. Она не смела посмотреть ему в глаза.
Зря.
Он не забыл, но переболел. Хотя осложнения после болезни до сих пор остались рядом с ним.
- Я о другом, - после минуты молчания пояснил Энки, - Я плохо разбираюсь в людях, поэтому мне сейчас сложно. Видишь ли… Азизи называет меня социопатом, но это не так. Некоторые люди мне нравятся. Например, Мороз, его отец, Ярослав Ярополк, боярин Пересвет… Забавный мужик, ты его знаешь. Рябина, опять же. Хорошая женщина - верная, смелая и не лгунья. Мне нравится это в людях. Муж ее, правда, дикий какой-то. Как увидит меня, так бледнеет. Жалко его, конечно. Но и бесит он меня страшно, хотя человек вроде неплохой. А вот Волк… Я вроде как его сам откопал. Не с чьей-то помощью. Сам продолжил общение. Он - моя находка. И это странно. Такое со мной впервые… Обычно я в людское болото добровольно не ввязываюсь.
Энки тяжело вздохнул и негромко продолжил:
- Сегодня я понял, что хочу держать Волчонка рядом с собой. Не хочу выпускать его из вида. Спросишь - зачем? А хер знает! Просто хочу - и все. Я словно безумный шопоголик, который желает купить себе белоснежный кружевной комбинезон. Вот скажи - зачем мне такая вещь? Я мужик и, можно сказать, военный. На работу такое не наденешь. Да и на прогулку тоже. Пресса и без этого меня ненавидит. Да и комбинезон этот белый! Представляешь?! Моего нелюбимого цвета! А от кружев меня натуральным образом блюет. Зачем он мне? Не знаю! Просто хочу спрятать его в сундук и закричать - мое! Не отдам! Нужен и хоть убей! Это дико. Это уничтожает меня. Я не понимаю своих чувств. Это не любовь, потому что я не чувствую влечения к Волку. Но если не любовь, тогда что? У меня слишком мало данных. Скажи, что ты думаешь?
Агидель долго молчала, а потом неуверенно произнесла:
- Да хрен знает, что такое любовь… Сама я как будто любила! Скажу одно - он тебе нравится. Симпатия и любовь не обязательно характеризуются половым влечением. Люди все разные. На одном сексе мы бы далеко не уехали. Да и ты Волку нравишься! Очень сильно. Такой детский восторг я мало от кого ощущала…
- Тоже заметила? - недовольно дернул плечом Энки, - Ага, сам восхищением, словно сладким сиропом, исходит, а к бабе чужой липнет!
- Ну, тобой он восхищается, - развела руками Агидель, - Но секс все равно никто не отменял.
- Неужели человека не удержать без секса? - недовольно нахмурился Энки, - Неужели секс так важен для вас?
- Да нет, - пожала плечами Агидель, - Еще раз повторяю - ни сексом единым жив человек. Мы не звери во время гона, если что. Хотя на первоначальном влечении многое строится.
- Но его ко мне не влечет… - задумчиво спросил сам у себя Энки.
- Это тебе лучше знать, - передернуло Агидель, - Ты - мужчина. Быть может, его влечет только к женщинам. А может…
Она замолчала, не зная, как продолжить, чтобы его не обидеть.
- А может, я просто урод, - легко дополнил ее Энки.
Он и сам прекрасно понимал, что его лицо далеко от совершенства. В конце концов, пятнадцать лет назад оно было превращено в бесформенный и кровавый кусок мяса. Но до этого момента Энки всегда гордился своей внешностью. Его шрамы были символами того, что он впервые восстановил справедливость, что он не сломался от горя и показал зубы.
И как показал! Враги трепетали.
Но сейчас Энки ощущал лишь сожаление.
- В любом случае, ничего не исправишь, - невесело хмыкнул он, - Раны, нанесенные демонами, не стереть. Мне не вернуть мои прежние черты лица! Они срезаны навсегда. Спасибо, что хоть глаза целыми остались! Не слепой и ладно!
- Что будешь делать с Волком? - после небольшой паузы осведомилась у него Агидель.
- Вот приползет ко мне на бровях, посмотрю я на него и решу, - задумчиво выдохнул Энки, - Если Волк так вести себя будет, то и не нужен он мне… Себе дороже - так страдать. У меня нервы одни. И без пьянок с Волком не соскучишься! Вечно творит, что попало!
Вскоре Агидель ушла, а Энки лег на кровать и задремал.
- Прочь, кошмары! - буркнул он, отмахиваясь от темных теней, копившихся по углам.
И тяжелые сны действительно его не беспокоили.
Только казалось, что он лежит на чьих-то коленях, а по голове его гладят. И было так уютно! Словно его укутали теплым одеялом! Защитили неведомыми силами.
Но рядом никого не было.
========== Глава 18. О трансформациях тела ==========
Проснулся Энки от маленьких неприятных уколов - в его лицо будто тыкали прутиком.
Какого демона Энки постоянно будили?!
Он приоткрыл глаза с желанием убивать. Но никого рядом не было - лишь кучка железяк на кровати. На них он и спал, прижавшись к матрасу лицом.
И откуда они взялись?
Энки присмотрелся к ним и похолодел. Это были те самые кольца, которые скрепляли кожу на его лице.
Энки подскочил и схватился за свои щеки, поспешно ощупывая их.
Странно… Кожа была гладкой. Никаких повреждений он не почувствовал. Его руки поползли выше, и вот тут Энки просто остолбенел.
У него был нос. Настоящий. Длинный и тонкий.
Энки похлопал его пальцем, а потом провел линию вверх и грязно выругался. Он наткнулся на едва ощутимые волоски.
Брови?! Серьезно?! Но у него их не было!
Какого хрена происходило?
Энки слетел с кровати и подбежал к шкафу, грубо распахивая его.
Увидев свое отражение, он еле удержался от крика и удара в зеркальную поверхность. Энки с трудом взял себя в руки и провел ладонью по своему лицу, проверяя есть ли на нем иллюзия. Но нет. Ее не было.
А это значило… Это значило, что его внешность кардинально изменилась. Сначала он, вообще, решил, что на него из зеркала смотрел его отец. Но у папы были более длинные волосы и более бордовые глаза. Да и черные татуировки у Энки остались…
Только они и остались! Черты лица Энки стали другими. Вернее, они просто появились!
Длинный узкий нос и черные брови… Отцовские. Большой рот, с тонкими, но выразительными губами… Материнский.
И уши. Целые, не изрезанные. Им Энки искренне обрадовался. Искореженные ушные раковины вечно цеплялись, когда он натягивал одежду. Энки и шапочку начал носить, чтобы прижать их к голове. И они так долго гноились… Ужасно заживали.
А теперь его уши были целыми.
Какого хрена?! Энки не понимал. Его раны полностью исцелились. Лицо Энки стало выглядеть так, как задумала природа. Больше никаких уродств.