Только вот тайна защитных от демонов амулетов была Дару известна. Он выдал амулеты защиты и молнии своих жрецам, и те долго бегали по всей стране, ликвидируя прорывы демонов. Заодно, и рекламируя сына богини, который их на это доброе дело послал.
Распространение культа Богини-Матери ускорилось в разы.
Жить Архидемону Астакоту осталось недолго. Его культ был официально запрещён, а совсем недавно они нашли последний храм, в котором и сидел Архидемон, делая вид, что он бог.
Даже без силы веры, обычного архидемона победить тоже непросто. Но аппаратура ловушка уже была готова, а аппаратура стяжателей установлена в нужном месте. Осталось нанести последний удар.
— Может тебя связать? — Литессия де Летоно, давно уже официальная жена барона Ганнидара де Летоно смотрела на мужа, который собирался на последнюю и решительную битву. — Или вообще прибить, чтобы не отпускать. Я тебя за эти года в общей сложности и приход не видела.
Пришла информация, что их враг окончательно потерял все силы. Осталось только его зажать в его логове, и добить.
— Бесполезно убивать. Я же оживу. — Муж хитро ухмыльнулся, перебирая какие-то непонятные штуки, разложенные перед ним рядами.
— Вот скажи, тебе никогда не бывает страшно? — Вдруг заинтересовалась она. — Ты же ввязался в войну, по сути, с богом. А сам богом стать отказался. Наталина мне говорила. Стал бы богом, было бы легче. Просила уговорить. Я уважаю твоё мнение, потому уговаривать не стала. Но почему-то сейчас уже жалею.
— Наталина не понимает некоторых вещей. Слишком мало побыла человеком. Она сама была богом. — Заметил муж иронично. — Из верхнего пантеона, заметь. Сильно ей это помогло?
— Но почему так получилось?
— Почему… — Муж опустил вещь, что держал в руках, задумался. — Любой бог, или богиня, не важно, по сути, всегда сражается один. Как говориться, богу нельзя попадать в полную жо… В плохую ситуацию. Ему ведь даже помолиться некому. — Муж хохотнул над своей шуткой. Лита часто не могла понять его юмора, но всегда дисциплинированно улыбалась. А сейчас, она даже не успела обдумать слова, чтобы понять юмор, как Дар снова стал серьёзным. — Нельзя одному воевать против кого бы то ни было. «Один в поле не воин».
— Тогда, если я…
— Э-э, нет! — Тут же понял муж, куда она ведёт. — Не смотри на меня так. Тебя я с собой точно не возьму.
— А меня, а меня⁉ — В комнату влетела Ангелина, их дочка. Натурально влетела, её ноги не касались пола, хотя девочка ими перебирала по привычке. — Ты просто обязан взять меня с собой! Вместе мы убьём всех врагов!
Дочери недавно исполнилось шесть, и вопреки всем местным законам магии, она отлично управлялась с маной. Причём, любой. Недавно Дар имел глупость, (которую Литессия до сих пор ему не простила), и отвёл дочку в один из храмов Галактики.
Вернувшаяся оттуда девочка заявила, что «разговаривала с бабушкой», и та научила её «правильной магии». Теперь дочь легко оперировала божественной магией, воплощая в реальность свои иногда довольно странные или даже жуткие фантазии.
В замке Летоно уже давно не удивлялись ничему. Все давно поняли: главное не злить маленькую госпожу, и всё будет хорошо. А если девочка делает что-то плохое, и на неё можно найти управу.
Ангелина частенько пропадала в комнате Селиканта, считаясь с авторитетом старого алхимика. Он был для неё главным. После родителей, понятно.
Если жителям замка нужно было приструнить расшалившееся дитя, они шли в Кайе, управляющей. Та в свою очередь шла не к барону (которого дома почти никогда не бывало), не к его жене, (которая была частенько занята делами баронства, разъезжая по деревням и баронствам, желающим вернуться в рамки баронства Летоно), а именно к алхимику. Его строгого слова чаще всего было достаточно.
Доходило до того, что своей магией девочка быстро исправляла то, что разрушила. Местные даже пару раз обманули девочку, и она восстановила то, что разрушилось даже до её рождения.
— Извини, но маленьким девочкам на войне делать нечего. — Дар подхватил телекинезом дочь, приподнял к потолку, и та завизжала от восторга. А Лита покачала головой в осуждении, хотя и понимала, что от её мнения уже давно мало что зависит. — Так, дочь. Тебе я поручаю ответственное дело. — Он кивнул в сторону жены. — Ты должна защищать маму.
Став серьёзной, висящая в воздухе девочка кивнула. Движение вышло у неё резким, и она перевернулась в воздухе, вызвав невольный вздох у Литы. Саму девочку смена положения ничуть не взволновала. У неё даже подол платья не задрался, а продолжать так же висеть, словно его притягивало теперь не к полу, а к потолку.