— Чего смотришь? — Повернула она голову к прозрачной фигуре. Сущность архидемона была заточена в кинжал, и богиня Верина, то этого заточённая внутри, освободилась. Это она зависла рядом с богиней, боясь пошевелиться. В этом состоянии Верина прекрасно видела мощь девушки. — Можешь возвращаться к себе. На первый раз прощаю. Ещё раз что-то вякнешь против Дара — умрёшь окончательно, как некий Токатса. — Она чуть подбросила в руке камень. — Поняла?
— Ты кто? — Настороженно спросила Верина, оглядываясь, и чуть отступая.
— Кажется, тебе понравилось в кинжале. — Задумчиво проговорила богиня. — Вернуть туда?
— Нет, я поняла. — И богиня Верина быстро растаяла, вернувшись на слой богов.
— Эта трусиха ещё не скоро решиться проявиться среди людей. — Богиня задумалась, хохотнула. — А придётся. Мальчик повредил ей средоточение, дурочке его ещё восстанавливать. Это будет интересно.
Богиня сосредоточилась, кинжал в её руке стал невидимым. Удовлетворённо кивнув, она подошла к яме. Посмотрев на печать, сделанную девочкой из своей крови, решила её усилить. На всякий случай. Ей не нужны случайности. Она сама их может кому угодно организовать.
Две кровавые ниточки потянулись из рук, печать вспыхнула новой силой. Подумав, богиня прикинув вероятности, ещё и прикрыла печать линзой от засыхания.
— Вот теперь точно всё пройдёт как надо. — Она кинула невидимый кинжал вниз. — И быстро.
Без поддержки магии и верующих, демон умрёт сам. Убьёт его печать дочери Дара. Богиня с неохотой призналась себе, что и без её вмешательства печать девочки и так бы убила пленника. Без внешней подпитки, архидемоны могут существовать в этом мире максимум час.
Просто ей самой хотелось посмотреть в глаза когда-то грозному архидемону.
Насладиться победой.
Ей так редко удаётся побыть в человеческом теле, испытать весь спектр смертных эмоций. В этом состоянии она прекрасно понимала Дара, который становиться богом не хотел.
В любом случае, правила соблюдены, противник повержен.
Если бы Дар не отказался от кинжала, она бы не вмешалась, и не подсказала девочке забрать оружие. Сам Дар набрал уже такую силу, что Богиня не могла воздействовать на его линии случайностей. Пришлось действовать через его дочь.
Девочка оказалось умницей, сделала всё правильно. Отличная будет хранительница этого мира.
Ещё одним движением богиня засыпала яму, и только после этого расслабилась. Тело девочки мягко опустилось на пол, и тут же начало меняться. Как только детские черты восстановились, Ангелина открыла глаза.
— Что, уже всё? — Она огляделась, почувствовав что-то в руке. — Ой, какой красивый камешек! Он даже больше, чем у мамы Наталины! — Камень был действительно огромным. Всё же, архидемон собирал силы несколько тысяч лет, и был уже полубогом. — Надо его показать маме. Или нет, она меня будет ругать. Ромашка… О! Ромашка!
Она наконец-то заметила своего друга. Тот спустился к ней с потолка, протянул большую мохнатую лапу, напрашиваясь на ласку. Девочка, с восхищением глядя на подросшего друга, погладила протянутую конечность, затем ловко взлетела, усевшись верхом.
— Так, раз ты теперь такой большой, то домой возвращаемся через разрушенную крышу. — Она вытянула руку, пришпорила паучка. — Вперёд, мой Боливар! Подвиги ждут нас!
Еще эпилог. Или пролог. Интерлюдия. Читать на свой риск
Тихое кафе, с окнами, выходящими на не широкую улицу. Таких заведений в Санкт-Петербурге множество, и контингент, посещающий их, почти не отличается друг от друга. Это или студенты вуза, коих в городе превеликое множество, или жители ближних домой, или просто прохожие, случайно увидевшие неяркую вывеску и зашедшие перекусить.
Однако было в этом заведение и отличие от множества таких же.
Первое, это отсутствие «стола раздачи». В кафе действовали официанты, что существенно повышало статус заведения и цены.
Второе, это близость к Дому Правительства города. Так что некая вычурность посетителей и обстановки никого не удивляла.
Возможно, первое отличие как раз и было следствием второго. Что сказалось на ценах.
Потому никого из посетителей не удивляла женщина лет тридцати, сидящая в одиночестве за одним из столиков.
Она была одета в длинное вечернее платье чёрного цвета, ткань которого чуть поблёскивала, словно звёзды на ночном небе. Создавалось ощущение, что она пришла не в кафе, а в престижный ресторан или театр. И при этом, полное отсутствие драгоценностей.
Перед ней уже стояла только маленькая чашечка кофе, но официанты почему-то не подходили к ней спросить, не нужно ли чего-то ещё. И это несмотря на то, что место у окна было достаточно популярным, и отсутствие заказа приносило заведению реальные убытки.