Раздался громкий треск. Веревка, на которой мучился Костя, лопнула, и он с грохотом рухнул на пол. И уже на полу, захлебываясь рвотой и желанием дышать, он понял, что совершил нечто невозможное, неправильное, ужасное. Понял, что снова проиграл, что его снова подло обманули. Его обмануло время, обмануло собственное тело и обмануло мироздание.
А потом он встал и с хрипом втянул в себя воздух.
Шея представляла из себя сплошной синяк. Багровая река перечеркивала кадык в обрамлениии темно-синих берегов. Болело неимоверно. Костя не ел, не шевелился и не говорил. Все это время он тихонько сидел дома, в спальне, и лишь изредка вставал, чтобы приложить к шее компресс или осторожно выпить чашку бульона. Костя старался не думать о своем поступке и о том, что случилось. Каждый раз, когда память подсовывала ему эти воспоминания, ту багровую тьму, вспышки света и голос изнутри, Костю начинало трясти. Но вместе с тем, вместе со страхом и дрожью он чувствовал какое- то наслаждение, наслаждение от того, что жив. Жив и почему-то не одинок. Хотя в квартире по-прежнему было тихо, пусто, тепло и одиноко.
Вскоре боль спала и появилась возможность есть. Вместе с этой возможностью Костя ощутил жуткий голод. Страстно захотелось мяса. Перед глазами явственно плясала крепкая отбивная с косточкой и гарниром из жареной картошки. С трудом сглатывая обильную слюну, Костя залез в холодильник. В его необъятной пустоте лежали какие-то консервы, некоторое количество яиц, сыр. Больше ничего. В кладовой нашлось немного картошки. Мяса не было. "Плохо, - подумал Костя, - Придется идти в магазин."
Замотав горло шарфом и подняв воротник, Костя достал из тайничка последние деньги и вышел на улицу. Было морозно, но солнечно. "Когда я последний раз видел солнце? - спросил сам себя Костя и сам же себе и ответил, - Давно." На его памяти постоянно было пасмурно, тучи, дожди... Разве что в детстве. Несколько раз...
Костя расслабился и даже заулыбался, впервые в жизни не заботясь о том, как он выглядит, стоя на улице и улыбаясь во весь рот.
И тут его мысли были довольно грубо прерваны. Его толкнули. Даже не плечом, а предплечьем. Потому что плечо располагалось где-то значительно выше...
Здоровяк, буркнув что-то неодобрительное, попытался пройти в подъезд. Однако Костя ухватил его за рукав.
Здоровяк выглядел так классически - в спортивных штанах из-под кожанной куртки, здоровый "мобильник" болтается на ремешке возле правой руки, дурацкая кепка на голове и туповатый взгляд серых, бесцветных глаз.
Как в хороших фильмах про мафию, здоровяк долго пялился на руку, сжимающую его рукав, но Костя не собирался его отпускать, и здоровяк посмотрел Косте в лицо. В глаза. И смотрел долго. Не мигая. И то, что он там увидел, заставило задергаться его щеку. На его лице стал явно проступать страх. Нет не так - Страх. Тот самый первобытный Страх, что заставлял свирепых и волосатых воинов пещерных племен отступать под взглядом вошедшего колдуна.
- Вы толкнули меня, - медленно, словно пережевывая слова, произнес Костя, - Уже второй раз вы толкаете меня, и я не слышал еще ни одного слова извинения.
- Извините, - поспешно произнес здоровяк и, судорожно сглатывая, пробормотал, - я не специально. - Хорошо, - кинул Костя и не оборачиваясь побежал вниз по лестнице.
А позади него с нелепой гримассой на тупом лице стоял большой, но видимо глупый человечек.
Косте даже не показалась странной своя реакция. Он, сумрачно усмехаясь, быстрым шагом направлялся к магазину, уже предвкушая вкус жареной отбивной. Только один раз, в самом начале Костя подумал, что делает что-то странное, не типичное, но отмахнулся от этой мысли, как от надоевшей мухи.
В магазине Костя выбрал самый сочный и большой кусок мяса, как хотел с косточкой, и подошел к кассиру. Она вяло окинула его взглядом, так же лениво пробила чек и неразборчиво пробормотала цену.
- Что? - спросил Костя.
Кассир так же неразборчиво повторила цену и окинула Костю презрительным взглядом. "Он еще и глухой, пугало." - подумала она.
- Я не услышал слова "Пожалуйста". - сказал Костя и через паузу добавил, - Вас вежливости не учили?
Сидевшую за кассой девушку просто на понт взять было трудно. Она смело глянула на Костю и спросила:
- Уж не вы ли собрались меня учить? - и как бы в сторону добавила - Ну все такие умные, одна я тут дура сижу. Он меня учить будет, надо же...
- Буду, - тихо-тихо произнес Костя, и все дальнейшее произошло в один миг.
Костя оглянулся. В магазине было почти пусто. Затем он опрокинул стоявший рядом йогурт прямо на черную юбку девушки, после чего ухватил ее за короткие крашеные волосы и, коротко дернув назад, залепил ей звонкую пощечину и, не медля ни секунды, ткнул двумя прямыми пальцами ей в солнечное сплетение. Потом отпустил кассиршу и полюбовался результатом. Девушка сидела, широко раскрыв глаза, судорожно вздрагивая и делая безрезультатные попытки глотнуть воздуха. Одна ее рука находилась около горла, а вторая искала кнопку сигнального звонка. Костя перехватил ее и сильно сжал место возле большого пальца руки кассира. Глаза девушки широко раскрылись, а из горла вырвался какой-то сипящий крик.
- Закричишь - пришибу, - спокойным, не оставляющим сомнений тоном сказал Костя, - а теперь, что ты должна сказать?
- Простите. Пожалуйста. Отпустите... Я больше не бууудуу... - и девушка тихо, слегка заикаясь, заплакала.
Костя с отвращением отшвырнул ее руку. Отсчитал положенные деньги и еще раз удостоверившиь, что эту сцену никто не видел, забрал мясо и поспешил домой. О кассирше он больше не думал, ему хотелось есть.