— Жаль, что Гошера нет, — добавил я, стоя всё ещё вплотную к парню, но тот не обратил внимания. — Ты давно его видел?
— Не знаю о ком вы, господин, — ответил тот и сосредоточился на работе.
Я упомянул имя Гошера достаточно громко и чистильщики сидевшие рядом, наверняка услышали, но никто из них не откликнулся и даже не поднял взгляд. Оставалось предположить, что они понятия не имели, о ком я говорю.
Пока Эйриг восседал в кресле, я продолжил разгуливать вокруг, но ничего стоящего не узнал. Разговоры самые типичные сильных мира сего. Многие знали друг друга, должно быть, регулярно посещая театр или другие подобные места. Деньги к деньгам, как говорится.
Оставалась ещё пара ребят, те что обслуживали крайние кресла, и я всё думал, как к ним подступиться, но народ продолжал толпиться вокруг, а на ум не приходило ничего дельного.
Наконец Эйриг закончил и поднялся. Его место тут же заняли.
— Тэг, — обратился он с неодобрением взирая на мою обувь. — Тебе бы тоже не мешало привести в порядок ботинки.
— Конечно, господин, — не спорил я, видя, что тот что-то задумал.
Нам пришлось немного подождать, но вот одно из крайних кресел освободилось и теперь сел я. Чувствовал я себя не очень удобно, видя как кто-то склоняется к моим ногам, но думать мне следовало не об этом.
— А это разве не Гошер? — спросил меня Эйриг, наклонившись и заглянув в лицо парня.
— Нет, господин.
— Я Торри, господин, а Гошера здесь нет.
— Болеет? Он, кажется, здесь всегда работал. Правда, долгое время я был в отъезде.
— Тогда понятно, господин, почему вы не знаете, — кивнул толстячок с задорным белёсым чубом и рябым лицом. — Гошера убили с год назад.
— Убили? — в притворном изумлении воскликнул Эйриг.
— Ага. Утром, говорят, шёл куда-то, и ножичек ему под рёбра кто-то ткнул. Ограбить, говорят, хотели.
— Какой кошмар!
— И не говорите, господин. Каким же дураком был грабитель, если решил обчистить карманы Гошера. Он же гол как сокол был. Но мне вот что-то в такое слабо верится.
— И что, ты думаешь, с ним приключилось?
— Может, задел кто на улице. Шпана, небось, развлекалась. В дурное наш Гошер никогда бы не ввязался. Учился он, да пахал как проклятый.
— Да, был честный парень, — вставил я своё слово.
— Точно, господин. Ни четверти монеты никому не должен. Всё возвращал, если и брал. Да и к чужому рука у него не тянулась. Говорил, что ему в этой жизни ещё обе пригодятся, — хмыкнул парень.
— Кажется, я даже слыхал, что он работу новую нашёл. Хорошую, — закинул я удочку и затих, надеясь вот-вот подцепить рыбку.
— Чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами парень. — Здесь появлялся всегда и ничего такого не рассказывал. Правда, учился он, и наверное действительно хотел найти занятие поденежней. Может и подвезло, да кто ж теперь знает. Готово, господин!
Эйриг бросил полмонеты, щедро вознаградив парня, и мы отправились обратно в зал.
— Почти ничего нового, разве только, что его шпана пырнула, а остальное говорили и другие.
— Не расстраивайся, Тэг. И не торопись. Ты всего-то над этим второй день думаешь.
Мы уже собирались войти в ложу, как путь нам неожиданно преградила пара. Мужчина и женщина. Обоим за четвёртый десяток. Хорошо одетые, как и всё здесь. На толстой шее дамы колье с синими каменьями, на каждом пальце перстни.
— Приятного вечера, — чуть склонился мужчина во фраке и неуклюже огляделся, словно не зная, куда себя деть. — Прошу прощения.
— Ничего страшного, — учтиво отозвался Эйриг и поклонился даме.
— А мы уже стали гадать, почему так долго пустует крайняя ложа, — с неподходящей годам игривостью заметила дама. — Мы с вами не знакомы лично, но часто видели здесь. Мы с мужем горячие поклонники театра. Меня зовут Дороти Чафнел, а это мой муж, Джерад Чафнел.
— Приятно познакомиться. Меня зовут Эйриг Крайстоф. А это мой друг и помощник Тэгрил Харт.
Все посмотрели на меня и я поклонился, радуясь, что при кивке не было видно лица. Мало того, что у моего имени снова появилось окончание, так теперь ещё я обзавёлся фамилией!
— Очень рады, господин Крайстоф, наконец с вами познакомиться.
Эйриг улыбнулся в ответ.
— Буду надеяться, что мы ещё… — начал раскланиваться Эйриг, как вдруг его прервала подлетевшая к Чафнелам девушка.
— Дори, Джери, я так опоздала! Простите! — затараторила она, не замечая ничего вокруг. — Если бы вы знали, какая неприятность со мной приключилась! У кареты отвалилось колесо! А кучер оказался совершенным пнём…