– Это не хватка, это то, что в тебе навсегда. – Гордеев окинул Феликса шутливым взглядом. – Мне кажется или с нашей последней встречи ты ещё подрос?
– Это ты съёжился.
– Вижу, у тебя на всё есть ответ.
– Я из полиции, знать ответы – моя профессиональная обязанность.
– Да, не изменился, – подытожил Гордеев и вернулся к серьёзному тону: – Голубев мужик нормальный. Но почему-то решил показать тебе, кто здесь хозяин.
– Поверь, мне напоминать не нужно.
– Я знаю. Я сброшу тебе инфу, которую мы накопали, посмотришь потом.
– Угу.
– Самое главное из того, чего ты ещё не знаешь: сегодня утром криминалисты нашли в колодце золотой перстень. Фото я тебе переслал.
Вербин открыл мессенджер и внимательно рассмотрел изображение очередной улики.
– Красивый.
– Ребята сказали, что смотрится роскошно и стильно.
На взгляд Феликса, первое определение не соответствовало действительности, а вот насчёт стиля криминалисты оказались правы на сто процентов: украшение было сделано с большим вкусом.
– Это оригинальная работа, под заказ.
– Мы тоже так считаем.
– А буквы Л, Д и О… – Они были хорошо заметны на снимках. – Скорее всего инициалы.
– Капитан очевидность.
– Тогда уж майор. – Феликс закончил с фото. – Камень – чёрный бриллиант?
– Да.
– Выглядит дорого.
– Результаты экспертизы обещают завтра. – Никита развалился в кресле и с улыбкой посмотрел на устроившегося напротив Вербина. – Теперь расскажи то, что я должен знать, чтобы не читать твои материалы.
– Хорошо же ты готовишься к расследованию, – пошутил в ответ Феликс.
– Неужели ничего интересного?
– Последние подтверждённые новости: в Чуваева стреляли из пистолета с глушителем.
– То есть работал профессионал. А значит, скорее всего действительно шантаж.
– И привлечение внимания к выставке, – добавил Вербин.
– И это тоже, – согласился Гордеев. – Итак, рабочая версия. Абедалониум неким образом узнаёт о систематических случаях насилия над детьми и… их убийствах. Пока мы оставляем за скобками вопрос, откуда узнал, но мы этот вопрос не забываем и ответ на него получим обязательно. Абедалониум пишет картину «Мальчика нет», которая напрямую указывает на Костю Кочергина, а чтобы гарантировать внимание, рассылает журналистам и блогерам фотографии. Педофил узнаёт о происходящем и предлагает Абедалониуму не выставлять «Мальчика нет». Абедалониум отказывается, но при этом на всякий случай уезжает в Москву, где для него всё и заканчивается. Но не для педофила, поскольку механизм уже был запущен и скандал состоялся, несмотря на смерть Абедалониума.
– Когда журналисты получили фото?
– В день открытия.
– Они ведь наверняка пришли к вам. Почему вы не попросили подождать с публикациями до проверки?
– Пришли многие, но не все, – пожал плечами Гордеев. – Трое блогеров опубликовали материалы без обращения к нам.
– Проверили их?
– Продолжаем проверять, но скорее всего они просто решили воспользоваться случаем и придать ускорение своим бложикам.
– Хорошо. – Феликс не сомневался, что если существует связь между торопливыми журналистами и убийцей, коллеги её обязательно найдут. – Как вы добрались до колодца?
– Как в кино: благодаря интервью Абедалониума.
– Ты читал интервью? – Вербин сделал вид, что удивился. Получилось весьма натурально.
– Я не такой уж и дикий, – буркнул Гордеев. Однако лгать не стал: – Но это интервью не читал. О том, что в нём есть подсказка, сообразила Вероника Ларионова, журналистка и, как водится, блогер. Она заметила, что в интервью Абедалониум рассказал, где написал картину «Мальчика нет». А поскольку в том здоровенном интервью были упомянуты только две картины, вторая – его знаменитый «Демон скучающий», я решил проверить усадьбу.
– Вероника Ларионова… – Вербин прищурился, припоминая: – Это она сделала первый репортаж из Куммолово?
– Она была там с нами.
– Как среагировала на находку?
– Эмоционально.
– Почему Ларионова пришла к тебе?
– Мы общаемся.
– Это она написала о фотографиях?
– Не только она, – напомнил Гордеев. – Вероника – одна из тех троих, кто не обратился к нам после получения фото. И она не была первой.
– Решила загладить вину?
Никита выдержал довольно длинную паузу и негромко спросил:
– Видишь проблему?
– А ты?
– Я нет.
– Этого мне достаточно, – очень серьёзно произнёс Вербин.