Глава 12. Дни в Институте
— Любопытно, но опасно... — с этими словами я положил свиток обратно на его место.
Автор утверждал, что в теле человека есть двенадцать главных меридиан. Об этом я уже где-то читал... Да, один из известных мне ядов производил их закупорку. Так вот, среди этих двенадцати меридиан пять были тесно связаны с Инь. Если провести с ними определённые манипуляции, то можно увеличить выработку у себя данной энергии и облегчить её ток. Правда, насколько это будет полезно представителю мужского пола, остаётся под вопросом. И ещё риски... Благодаря яду, который производит закупорку меридиан, мне известны последствия воздействия на них. И ладно бы точки находились где-то в конечностях, но нет... Они были в сердце, лёгких, селезёнке, почках и печени. Что-то не тянуло меня протыкать области рядом с ними иглами.
Можно в принципе провести эксперимент с “добровольцами”. Найти парочку культиваторов, оказать воздействие на их меридианы и посмотреть, что с ними будет. Желательно бы, конечно, чтобы эти люди также были мужского пола и практиковали технику развития с упором на Инь, но вряд ли я во всём Институте Святой Орхидеи найду ещё одного такого человека. В принципе он может существовать, но тут не особо принято расспрашивать людей про их методы культивации. Если после таких расспросов кто-то пропадёт, то это вызовет ненужные подозрения.
Вытащив из книжного шкафа ещё один свиток, аккуратно расправил его. Помимо учебного класса и комнаты в общежитии, библиотека Института Святой Орхидеи была тем местом, где меня чаще всего возможно застать. Преподаватели и студенты, наверное, даже не подозревают, какая гора сокровищ находится у них под носом. В библиотеке было много книг и свитков. По моим прикидкам более ста тысяч. Но лишь каждая десятая книга доступна для обывателя. Чтобы чувствовать себя комфортно в библиотеке Института, требовалось знать древние языки. Те самые, которыми для местных считаются китайский и японский.
К стеллажу, из которого я вытащил свиток, подошёл один из студентов. Взяв в руки первую попавшуюся рукопись и раскрыв её, он сделал вид, что читает. Но если бы кто-то прислушался к бормотанию парня...
— Практически никаких новостей о вашем брате на этой неделе нет. Он культивировал, учился, иногда общался со сверстниками, и всё. Единственное, что хоть немного может вас заинтересовать, молодой мастер, было то, что Чен Линьцзянь признался Хуян Ланруо о своих чувствах к ней, но она его безжалостно отвергла. На этом у меня всё, молодой мастер. Если Чен Линьцзянь совершит что-то, что требует вашего внимания, я немедленно доложу.
Увидев мой кивок, Шан, один из приближённых моего братца, с разочарованным видом положил свиток обратно в шкаф и удалился.
Когда я был уверен, что он ушёл на достаточное расстояние, спросил:
— Тебе не кажется, что наш дорогой друг Шан в последние месяцы работает спустя рукава? Он приносит всё меньше и меньше информации. И та, что есть, либо бесполезна, либо к моменту доклада парня общеизвестна.
Показавшись из книжного шкафа, Тайо молча кивнул.
— Какие у него ныне отношения с моим братом?
Тайо на несколько секунд задумался.
— В последнее время они словно бы стали лучше... Мастер, вы подозреваете Шана в том, что он переметнулся обратно в лагерь вашего брата? Как недальновидно... — прикрыв глаза, покачал головой Тайо.
— Просто он мог перестать видеть пользу от службы мне. В конце концов, мать Шана сейчас здорова. Его ничего не удерживает на нашей стороне.
— А как же чувство благодарности?
— Не стоит судить людей по себе, Тайо, — ответил я, откладывая свиток в сторону. Он оказался бесполезным. Всего-то какая-то детская сказка. Так как с пониманием содержимого у персонала библиотеки были проблемы, все свитки и книги на древних языках были смешаны в кучу. Пособия по культивации могли валяться вместе с автобиографиями мастеров, которые на каждой странице хвастались, сколько представительниц женского пола смогли затащить себе в постель.
— Вспоминая, что однажды он чуть не нанёс вам подлый удар в спину... Мне следует разобраться с Шаном?
— Не надо. Не пачкай о него свои руки, Тайо, — ответил я парню, вчитываясь в новый свиток.
Год назад в семье Шана случилось горе. Демонические Звери отправили его отца на тот свет, когда он вышел за стены Светозара в числе членов экспедиции Божественной Семьи. Его мать, убитая горем, приболела. Никому не хватило сил вылечить её. Лекари нашей семьи и все те, к кому в Светозаре мог обратиться Шан, разводили руки в стороны. Они вообще не понимали, чем больна мать мальчишки. Многие считали, что женщина угасает из-за смерти любимого...